Волеизъявление народа при помощи голосования последнее время создает народу ужасные трудности. Достаточно посмотреть на горестные истории Брекзита, стены на американо-мексиканской границе и российскую пенсионную реформу. Граждане имеют в виду одно, политики другое, получается третье, чего часто никто не хочет.
Современное голосование почти всегда рассматривает проблемы государства через призму отдельных политиков. Но осмысленный избиратель, по сути, должен голосовать не за политика, а за определенные позиции в отношении важных для него проблем.
Взглянем на главное развлекательное реалити-шоу нашего времени, известное как "Брекзит". Народ Великобритании на несколько неожиданно свалившемся на него референдуме проголосовал за выход страны из ЕС. Преимущество тех, кого назвали "брекзитиры", над теми, кого стали именовать "римейнерами" (от слова remain, остаться), составило около 4 процентов, что совсем немного для такого эпохального предприятия, как попытка одной из крупнейших экономик мира развернуться против главного политического течения последних десятилетий – глобализации. Британское правительство вело с ЕС мучительные переговоры только для того, чтобы в январе 2019 года, за три с небольшим месяца до назначенной даты выхода, соглашение с Европой об условиях "развода" оглушительно провалилось на голосовании в парламенте. подробнее ⮞⮞⮞
Что бы ни происходило в России последние 200 лет, кажется, что перед нами – один и тот же коллективный человек, имеющий свой характер. Какую бы форму правления ни избрала Россия, это по сути дела одна и та же модель государства. За всеми «измами» скрывается одно и то же лицо. И не имеет значения, что сегодня на дворе - царизм, большевизм, развитой социализм, либерализм, капитализм с нечеловеческим лицом или что-то еще?
Скандал с изменениями, внесенными в русский перевод очередного бестселлера Юваля Харари "21 урок для XXI века", (ставшей чуть не настольной книгой Гейтса и Цукерберга) набирает обороты. Но фактически он превратился в очередной урок современной истории для всех, кто готов учиться.
Пожалуй мало найдется в политическом лексиконе столь расплывчатых и многозначных в толковании понятий, как Демократия. Это древнее, в античности рожденное словечко за более, чем два тысячелетия истории так поистрепалось, такому подверглось насилию, что вызывает лишь усмешки. Мол, если не о чем потрепаться, поговорим о «власти народа»
Одним из поводов к публикации данных размышлений стала статья известного публициста Сергея Кара-Мурзы «Немецкий фашизм и русский коммунизм — два тоталитаризма», вышедшая в сборнике «Коммунизм и фашизм: братья или враги?» (М.: Яуза-Пресс, 2008). Необходимо сказать, что данная статья и весь упомянутый сборник — одна из первых попыток начать серьёзный разговор на эту неприятную для россиян тему.
Чем теория советского тоталитаризма отличалась от него же на практике? Куда направлен вектор развития общества сегодня? Ответы на эти вопросы искали участники конференции «Тоталитаризм в коммунистическую эпоху — новый взгляд». Она собрала в Иерусалиме политологов, историков, славистов и социологов из Израиля, России, США, Германии, Украины, Германии, Литвы, Польши.
Феерическое шоу под названием «Выборы Президента Украины» подходит к финалу. Вся ожесточенность и непримиримость воюющих сторон, арсенал в виде баночек с анализами, портретов Путина, хороводов с Томосом и проклятий в сторону оппонентов с намеками на близкую кару под колесами Камаза,- весь этот балаган говорит о том, что в Украине – снова Революция. Карнавальность событий – ее верный признак, отличительное свойство украинских протестов. За всем этим спектаклем легко различим главный вопрос всех украинских революций. Это дилемма «Власть и народ», конструкция государства и баланс интересов страны и власти.
Попытки изобразить завершение глобального противостояния как победу демократии над диктатурой и своего рода «конец истории» привели к тому, что «демократиями» начали именовать различные формы политического устройства, так или иначе предполагавшие вовлечение граждан в избирательный процесс. На Западе начали повсеместно говорить о «совещательной» демократии, в России — о «суверенной». И нет сомнений в том, что число подобных эпитетов будет только расти. Между тем, следует вернуться к классическим определениям демократии и увидеть, что главным их элементом выступает указание на способность народа «избирать и сменять правительство посредством свободных и честных выборов». Спросим самих себя, удалось ли хотя бы раз избирателям в «демократической» России сместить с поста лидера государства? В нашей стране на протяжении последней тысячи лет демократии не существовало, и сегодня не существует. Были периоды, когда мнение населения значило немного больше, но и только. 
"Будущее - это история. Как Россия завоевала свободу и как она ее потеряла" ("Die Zukunft ist Geschichte: Wie Russland die Freiheit gewann und verlor"), - под таким названием вышла на немецком языке новая книга Маши Гессен. За нее известная российская и американская журналистка получила в этом году премию Лейпцигской книжной ярмарки"За вклад в европейское взаимопонимание". До этого она получила в США National Book Award - самую престижную после Пулитцеровской премии книжную награду Америки. Но вот на российской таможне книгу изымают. В интервью Маша Гессен рассказывает о книге и о многом другом.
Бедность материальная всем понятна. Бедность социальная не так очевидна. Хотя именно социальная бедность вызывает материальную, а не наоборот. В чем суть ее? В отсутствии и слабости институтов, навыков, традиций, обеспечивающих конкурентоспособность страны.
Волеизъявление народа при помощи голосования последнее время создает народу ужасные трудности. Достаточно посмотреть на горестные истории Брекзита, стены на американо-мексиканской границе и российскую пенсионную реформу. Граждане имеют в виду одно, политики другое, получается третье, чего часто никто не хочет.
Эксперты и политики в США за последний год существенно изменили свои оценки рисков, которым подвергается либеральная демократия Запада: если раньше угрозы этой политической системе, которую западные страны рассматривают как залог устойчивости свободных обществ, оценивались аналитиками как точечные, то теперь они явно складываются в систему.
Люди рождаются свободными и равными в правах. С этих слов в XVIII веке начиналась Великая Либеральная Революция, всего за столетие до неузнаваемости изменившая мир сословных привилегий и личных зависимостей. Мир, основанный на "дифференциации цвета штанов" и обязанности одних делать "ку" другим при встрече.
40 лет промчались с тех пор, и я с трудом узнаю новую Америку. Она сильно сдвинулась влево. Опросы общественного мнения вызывают оторопь и отчаяние. Более 50-ти процентов молодых респондентов заявляют, что капитализм плох, его следует заменить социализмом.
Отцы-основатели Америки рассматривали индивидуальную свободу как краеугольный камень нового Американского государства. При этом свободу они понимали в рамках взаимоотношения государства и человека (по аналогии с тем, что религия – это взаимоотношение Бога и человека). Поэтому в основу нового государства легла парадигма человек-государство (хотя отцы-основатели и не употребляли этот термин).