Общественно-политический журнал

 

Главный результат ультиматума - он работает и это даже не забастовка

В выходные в Минске не случилось масштабного митинга сторонников власти, а вот марш противников оказался одним из самых массовых. Так работает ли ультиматум Светланы Тихановской, что решает забастовка и кто стал в стране движущей силой перемен. Об этом рассуждает независимый аналитик Сергей Чалый.

— Ранее мы говорили о том, что рано или поздно придется искать гражданский мир, который должен прийти на смену пусть и холодной, но гражданской войне, — напоминает Чалый.

Эксперт уверен, что велика была опасность обострения уличной ситуации. И речь вовсе не о радикализации протестующих, как заявляют представители власти.

— Попытки выдать белорусский протест за радикальный ну никак не удаются. В лучшем случае 0,2% людей — это те, по которым возбуждены уголовные дела, а не административные. И среди них есть те, кто сфотографировался с деталью от водомета, срывал балаклавы с силовиков, сделал надпись на асфальте, даже пытался перекрыть улицу. Это и близко нельзя назвать радикализмом. Обычные методы гражданского сопротивления, — рассказывает аналитик.

Но опасения того, что или само, или в результате провокации может случиться что-то неприятное, особенно на фоне заявленного на воскресенье провластного супермитинга, были велики.

— Очень уж часто и устами официальных силовиков, и близких к ним «экспертов» говорили, мол, что будет, если внезапно взрыв какой-то или еще что… Вся пропаганда была готова к этому. Но случилось чудо. В смысле, ничего не случилось — ни супермитинга, ни радикализации.

Рассуждая о причинах отмены провластного митинга, Чалый предполагает, что сработать могло сразу несколько причин.

— В первую очередь, это логистический кошмар. Если вы хотите 300 тысяч человек, для этого нужны сотни электричек со всей страны, автобусов. Это чрезвычайно сложно и дорого. Плюс питание, проживание. Думаю, эти издержки не удалось переложить на предприятия. Да и желающих много не нашлось. Еще один очевидный фактор — опасение повторения ситуации с МЗКТ, когда ему начали кричать: «Уходи». Это румынский вариант, когда митинг в поддержку лидера превращается в митинг против. Сейчас крики «уходи» были бы Лукашенко крайне неприятны. А если бы их поддержали собравшиеся, конфуз был бы полный. Никакой гарантии того, что так не произойдет, не было, — уверен эксперт.

Чалый подчеркивает, что эта отмена — очередной удар по картине мира тех, кто на стороне власти и кто верит, что массовые акции населения кем-то организованы, проплачены и т. п.

— А вот попробуйте, организуйте что-то подобное. Это чудовищно сложно! На грани невозможного. Готовиться нужно неделями, чтобы такое мероприятие провести, как говорит экс-чиновник Администрации президента. И уж конечно, нереально это делать раз в неделю или чаще. Вот вам преимущества децентрализованной организации людей. Невозможно заставить людей делать то, что они не готовы делать сами. А если появляется идея, созвучная настроениям людей, она захватывает умы как лесной пожар. Но я еще раз повторяю: со второй стороной нужно разговаривать, пусть их немного и они немобилизуемы. Это наши люди, и по их картине мира наносится удар за ударом.

Желание некоторых показать, что протест сдулся, не реализовалось, подчеркивает эксперт. На улицу вышло рекордное количество людей, как минимум за последний месяц. И это после рекордного (за исключением трех дней августа) числа задержаний.

Чалый отдельно остановился на истории с якобы попыткой захвата РУВД Центрального района, а до этого — всех площадей проспекта Независимости Минска. Эксперт уверен, что считать эту историю признаком радикализации невозможно.

Зачем протестующим, к примеру, площадь Калинина или площадь Победы, непонятно, проспект колонна пересекала только в самом начале, в районе цирка, аргументирует Чалый. Неподалеку от здания РУВД колонна оказалась фактически вынужденно: другие улицы были заблокированы силовиками. На видео, кстати, «захват» также не попал, а фото с разбитым стеклом и камнем, почему-то оказавшимся на подоконнике, не слишком убедительны.

— Думаю, план был вполне логичен. Собираем митинг сторонников в тот же день, когда митинг противников власти. Провокации уже анонсированы, весь пропагандистский арсенал готов. Но дальше было как в знаменитом анекдоте про Советский Союз: «По газону идут два работника: один выкапывает яму, второй, идущий за ним, — закапывает. Проходят пару метров, и все повторяется. И так весь рабочий день. В конце концов, видя бессмысленность их действий, прохожий спрашивает: „Что вообще происходит?“. „Предполагалось, что будет третий, он должен сажать деревья. Но он заболел“, — объясняет работник». Так и у нас: провокацию анонсировали, потом заявили о лицах экстремистских взглядов в толпе и о том, что милиция не позволила взять под контроль центр Минска. Но середина выпала. Не вышло ни супермитинга сторонников, ни провокаций. Ничего не вышло. С исполнителями у них традиционно не очень хорошо — еще со времен поиска 900 тысяч за диваном Тихановского, — рассказывает Сергей Чалый.

Аналитик уверен, что всплеск активности стал результатом объявленного ультиматума Светланы Тихановской.

— Люди ответили на призыв Тихановской, что лишний раз говорит: так работают признаки политической субъектности, легитимности. Это тот человек, к которому готовы прислушиваться. Это важный результат. Насчет всеобщей забастовки у меня были определенные сомнения. Не думаю, что это очень полезная вещь или та соломинка, которая может переломить хребет верблюда. Кроме того, некоторые предприятия могли бы не просто уйти на забастовку, но даже закрыться с большей пользой для экономики. В целом вера в то, что промышленный пролетариат — главная действующая сила, без которой не работает ничего, актуальна была даже не для прошлого, а позапрошлого века.

В Беларуси с 90-х годов бытовал миф, что если выйдут работяги МАЗа, МТЗ и будут стучать касками, тогда точно власть прислушается.

— Мало кто помнит, что эти рабочие как раз были инструментом в той политической борьбе, которая велась в 90-е. Их выводили директора предприятий, которые сами были серьезной политической силой, были представлены в парламенте. Это был инструмент борьбы «красных директоров», те памятные многим акции фактически готовила администрация предприятий, в отличие от того, что происходит сейчас, — напоминает Чалый.

Сейчас не революция 1917 года, а буржуазно-демократическая революция, отмечает эксперт, где главной действующей силой оказываются люди с гораздо большим доходом, а не те, кому нечего терять, кроме своих цепей.

В том числе это, конечно, айтишники, акции протеста которых активно разгоняли в понедельник. Закончилось все весьма символичным демонтажем флагштоков компаний возле здания ПВТ.

— Лучше бы не флагштоки снимать, а просто приспустить флаги в знак траура, — иронизирует Чалый. — Но мы видим, что не только рядовые сотрудники, но и топ-менеджмент компаний, причем крупных, переходят на сторону протестующих. И вклад их просто неоценим — это и фонды помощи, и хакатоны, и программно-аппаратные платформы. Это элемент, без которого ничего бы не взлетело. Еще раз подчеркну: это буржуазно-демократическая революция. Люди выходят не за кусок хлеба и не потому, что его скоро не будет. Кстати те, кто не выходит, не выходят не потому, что этот кусок хлеба у них есть. Ценности, которые защищают люди, гораздо более высокого порядка, чем кусок хлеба. И власть этого никак понять не может, без конца повторяя, как их вскормила и что им дала. И фраза, «что вам еще надо» — главный аргумент, показывающий, насколько в другом мире живут те люди, которые эту фразу повторяют.

Чалый отмечает, что создание Кремниевой долины в несвободной стране — это всегда сомнительный проект. Власти от него будут ждать не столько валютной выручки, сколько политической лояльности. И не получив ее, будут сильно раздосадованы. Это тоже удар по картине мира.

— Честно говоря, я сам долгое время дразнил айтишников льготниками, имея в виду психологию льготников, бюджетников. Мы не раз говорили о том, что одним из ключевых принципов системы — единственным источником дохода в стране должна быть власть. Даже если ты предприниматель, должно быть позволение, разрешение. Важно, что «я вам дал», подразумевает, что «я и забрать могу», — говорит он.

Но события после выборов подтвердили, что в борьбе за права и свободы у нас объединяются люди, которые научились быть независимыми от государства.

— Поэтому идея забастовки людей, которые напрямую зависят от государства, выглядела немного странной. Особенно когда к этому призывают те, кто сам находится в безопасности, а рабочие остаются один на один с администрацией, ОМОН их загоняет в цеха. Мы уже говорили о том, что до полноценной военной диктатуры остается один шаг. Как они себе представляют работу предприятия, где людей в цеха сгоняют силовики, не знаю. Вы еще надсмотрщика с плетью поставьте: работайте, негры, солнце еще не зашло, — иронизирует Чалый.

Но, подчеркивает эксперт, власть не понимает, что такая диктатура — это очень дорого. Это работает только в ресурсных странах, там, где есть рента. Это Африка, Латинская Америка, где есть цветные металлы, нефть. В Беларуси мы имеем высокотехнологичные производства — в случае нанесения вреда оборудованию, к примеру, неграмотными действиями сотрудника ущерб будет серьезный. А к финансисту, программисту, технологу крупного химпроизводства, комиссара не приставишь.

— Назвать ультиматум неуспехом нельзя. Все-таки довольно серьезная прививка инициативности произошла. Но я цели всеобщей забастовки не вижу. Вот в чем она? Показать, что все с нами? Это и так уже понятно, — аргументирует аналитик.

Нанести ущерб государству? Тоже странный посыл. Хотя при этом Чалый не оценил аргумент властей, мол, если мы остановимся, наши рынки захватят.

— Ребята, вы рассуждаете как владельцы предприятий, как менеджеры, то есть как люди, получающие долю от прибыли. И пытаетесь эту логику привить работникам, которые для вас — всего лишь издержки. Вы создаете условия труда и покупаете их рабочую силу. Все. Они вам больше ничего не должны. Мыслить категориями рынков — не их задача. Если вы хотите, чтобы люди несли ответственность за риски, у них должна быть доля в распределении прибыли, — говорит Чалый.

Главный результат ультиматума — призыв Тихановской работает, уверен он. И рост числа протестующих в условиях усиления давления — важный симптом.

— Мы уже говорили о субъектности Тихановской. Но есть и другая сторона. И я все больше убеждаюсь, что заявления власти о том, что «все под контролем» требуют уточнений, кто именно и что контролирует.

Все под контролем?

Теперь вместо реального контроля — его имитация, считает эксперт. Он напоминает про совещание «по актуальным вопросам», прошедшее 21 октября. Состав — серьезный. Руководители правительства, парламента, Верховного суда, Администрации президента, областей и города Минска, силовых ведомств, Минздрава. На повестке три блока вопросов: экономика и финансы, политическая сфера, общественная безопасность.

Президент заявляет, к примеру, что по блоку экономики и финансов доложит премьер-министр и присутствующие желающие выступить.

— Кстати, Нацбанка там не видно было. Видимо, в связи с противостоянием желанию правительства «запустить новый инвестиционный цикл». Такие новые слова нашли для старой идеи канализации денежной эмиссии. Действительно, как еще новыми словами сказать «дайте денег». Давайте напечатаем денег, мы их потратим в расчете на то, что инвесторы увидят у нас рост инвестиций и тоже решат сюда вкладывать. Это неработающий механизм, — подчеркивает Сергей Чалый.

И какой же итог этого масштабного совещания? Результаты не приводятся вообще. Есть только одна фраза Лукашенко: «А значит, мы еще встретимся, возможно, в ноябре, после ноябрьских праздников, и уже более детально рассмотрим перспективу будущего года. А в декабре, я полагаю, мы вернемся к вопросам подготовки Всебелорусского народного собрания, где определим задачи развития нашей страны на пятилетку. И там рассмотрим уже глобальные вопросы развития нашего государства».

— Собирать такое совещание, чтобы озвучить необходимость еще двух совещаний? И все? Что это, если не имитация? Какие решения вы приняли? — задает риторические вопросы аналитик. — Давно не помню таких совещаний, результатом которых было бы ничто. Это к вопросу о субъектности и о том, кто и чем управляет.

Сейчас не надо впадать в отчаяние, призывает он.

— Работает один принцип: чем дольше продолжаются демонстрации и манифестации народа, демонстрирующего, что он здесь — власть, тем сильнее будут процессы брожения внутри властных структур, кроме, возможно, силовых структур. Все-таки надо понимать, что силовики — не часть общества, не срез общества. В тех случаях, когда есть специальный отбор людей, нельзя говорить о срезе общества и говорить, что у него — те же проблемы, что у общества. Вы отбираете людей, выращиваете в них определенные качества, мы сейчас видим какие.

Чалый обращает внимание на несколько публикаций, объясняющих психологию силовиков, и белорусских, и украинских.

— Всем важно верить в то, что они находятся на стороне добра, ведь продолжительная жестокость не свойственна человеческой природе, даже если тебя готовили к таким действиям. И работа с людьми, получившими такую травму, возможна, — уверен он.

Никто не мог представить, что такое спокойное, неуклонное упорство продемонстрируют люди в отстаивании своих взглядов и ценностей, говорит эксперт.

— Вы — невероятные. Было понятно, что быстрая победа невозможна, что это — марафон. То есть можно и быстрее, если бы был избран другой путь. Но это не те основания, на которых надо строить прекрасную Беларусь будущего. Ничего не сдувается, все работает, хотя никто и не знает, когда этот неравновесный фазовый переход случится. Но он неизбежен, — резюмирует Чалый.