Маша Гессен: "Человек без лица: невероятное восхождение Владимира Путина"

Как сообщает The Washington Post, на книжной ярмарке во Франкфурте была намеренно сдержанно представлена книга Маши Гессен "The Man Without a Face: The Unlikely Rise of Vladimir Putin" ("Человек без лица: невероятное восхождение Владимира Путина"), выход которой намечен на март будущего года.

Маша Гессен находилась где-то в России (точное местонахождение не было известно для ее собственной безопасности), пока ее агент Элиз Чейни (Elyse Cheney) находилась на ярмарке, продавая иностранные права на будущую книгу Гессен - The Man Without a Face: The Unlikely Rise of Vladimir Putin («Человек без лица: невероятное восхождение Владимира Путина»).

Publishers Weekly сообщает, что издатель Гессен, Riverhead, заявило, что книга, которая должна выйти в марте, содержит скандальные факты о Путине, российском премьер-министре, и что «это может быть опасным для Гессен, особенно в стране, где так опасно быть журналистом».

Потому Чейни на ярмарке пыталась одновременно продавать права на книгу и не сильно привлекать внимание. Publishers Weekly  сообщает, что один из посетителей сказал, «что надо прятаться в шкафу и тайно читать эту книгу». Но как только пошла молва о том, что книгу тайно продают, волнение начало расти.

Директор по рекламе издательства Riverhead Джин Мартин (Jynne Martin) заявила Publishers Weekly , что работавшие над книгой люди «находятся в панике и оберегают» автора.

Гессен является давним критиком Путина, который в сентябре объявил о своих планах вернуться в кресло президента России в марте. Он хочет занять пост в третий раз, и мало кто сомневается в том, что ему удастся это сделать. В начале этой недели в телевизионном интервью Путин назвал себя самым работящим лидером России со времен Второй мировой войны.

«Я что-то не припомню, чтобы послевоенное советское руководство, лидеры советские послевоенные так же интенсивно работали», - заявил он. «Они не могли и в силу физического состояния, и в силу непонимания, что надо делать. Может быть, и шевелились бы, только не понимали. И не было воли для того, чтобы это делать».

В своей книге Гессен описывает, как Путин, младший сотрудник КГБ, был выбран Борисом Ельциным в качестве своего преемника и потом быстро уничтожил любые задатки прогресса в России, которые были сделаны в сторону демократии, а также укрепил свою власть до брутальной степени авторитаризма.

Книга выросла из статьи-портрета, которую Гессен написала о Путине в октябре 2008 года для журнала Vanity Fair. Она описывает «скрытного одинокого человека», «все больше отдаляющегося» от своей жены и катающегося на сделанной по особому заказу черной Audi с номерным знаком 007.

«Через десять лет после того, как Путин пришел к власти, Россия  - измененная страна. Демократическим реформам начала 90-х был дан задний ход. От выборов почти избавились. Власть в стране сконцентрирована в руках маленькой группы людей  даже в еще большей степени, чем во времена СССР», - пишет Гессен.

Цитата:

20 ноября 1998 года в собственном подъезде была убита депутат российского парламента Галина Старовойтова. Это преступление вызвало в мировой прессе шквал некрологов и хвалебных статей об убитой. Практически все отмечали, что Старовойтова сильно отличалась как от российских политиков прошлого, так и от своих современников. Она иначе говорила, иначе двигалась, иначе думала. Она была честной, энергичной и, по-видимому, действительно хотела улучшить жизнь людей. «Все, что она говорила, казалось свежим», - писал The Economist. «В отличие от других она не поступалась принципами, если менялись политические ветра, и не смешивала бизнес и политику», - заметил The Independent.

В России в то время убийство Старовойтовой многие сочли дурным предзнаменованием и, может быть, даже серьезным поворотным моментом для российской политики. «Если в начале реформ был энтузиазм, был оптимизм, то сейчас что-то изменилось», - заявил корреспонденту The New York Times один из тысяч людей, пришедших на похороны Старовойтовой. «Это показывает, что в обществе развивается процесс нетерпимости друг к другу. Я думаю, что мы сейчас стоим на грани», - заявил тогда же московской радиостанции «Эхо Москвы» один из либеральных российских парламентариев.

Именно поэтому, а не из сентиментальных соображений Маша Гессен решила начать свою книгу «Человек без лица», повествующую о путинизме – системе, создателем и воплощением которой стал Владимир Путин, — со смерти Старовойтовой. В ноябре 1998 года Гессен была молодой журналисткой, только что вернувшейся в Россию после нескольких лет в Америке и с энтузиазмом бросившейся в московскую жизнь. Она была лично близка со Старовойтовой («Галина явно испытывала ко мне материнские чувства», - пишет она), но одновременно осознавала и символическое значение этой фигуры:
«В стране, в которой диапазон политических ролевых моделей простирался от комиссаров в кожаных куртках до дряхлых аппаратчиков, Галина пыталась стать чем-то абсолютно новым – человечным политиком».

Для поколения Гессен—московских либеральных журналистов, активистов и интеллектуалов, которым, когда в 1991 году обрушился Советский Союз, в среднем было меньше тридцати лет—Старовойтова воплощала в себе надежду на то, что и Россия, и россияне могут измениться. Она была некоррумпированной, выступала без шпаргалок, была твердо намерена служить своим избирателям, хотела говорить честно, умела смеяться над своими ошибками и недостатками. Если бы в стране было больше таких политиков, как она, будущее России действительно могло бы стать другим - не таким, как ее прошлое. Однако ее смерть положила конец этим надеждам и совпала с началом путинского восхождения к власти.

Когда убили Старовойтову, Путин еще не был президентом России. Его только что назначили главой ФСБ, и он даже не успел получить общенародную известность. До этого большая часть его карьерного пути проходила в восточногерманском Дрездене, в котором он работал на КГБ, и в Санкт-Петербурге, где, по мнению Гессен, он продолжал работать на ту же самую организацию как во время «учебы» (его диссертация - плагиат), так и в бурный период с 1991 по 1996 год, когда он был заместителем мэра города Анатолия Собчака – фигуры экстравагантной и мутной.

Только возглавив ФСБ, Путин сразу же начал работать над ее поблекшим имиджем и над еще более поблекшим имиджем ее предшественницы. Он вернул в обиход старое слово «чекист», возникшее в 1920-х годах для обозначения ленинской политической полиции, и начал с гордостью его использовать. Он создал негласный культ Юрия Андропова – человека, который стал рекордсменом по пребыванию на посту главы КГБ (1967–1982 годы), потом ненадолго ставшего генсеком КПСС и неожиданно умершего в 1984 году. Как руководитель ФСБ Путин возложил цветы к его могиле и установил мемориальную доску в честь своего героя в печально известной московской штаб-квартире КГБ на Лубянке. Позднее, уже на посту президента, он велел повесить еще одну мемориальную доску на дом в Москве, в котором жил Андропов, и воздвиг ему памятник в пригороде Санкт-Петербурга (На самом деле в Петрозаводске, - прим. перев.).

При этом Путин, судя по всему, хотел восстановить не только "доброе имя" Андропова, но и его способ мышления. Андропов был, по советским меркам, модернизатором — однако совсем не был демократом. Напротив, будучи российским послом в Будапеште во время Венгерской революции 1956 года, Андропов отлично осознал ту опасность, которую демократы и прочие свободомыслящие интеллектуалы представляют для тоталитарных режимов. Возглавив КГБ, он принялся отчаянно искоренять любые диссидентские движения, бросать людей в тюрьмы, высылать из СССР и помещать в психиатрические больницы – причем последняя форма наказания была изобретена при нем.

В то же время он, как и почти все сотрудники КГБ понимал, что Советский Союз экономически отстает от Запада. Перед смертью он искал пути решения этой проблемы и пришел к выводу, что корень ее в порядке и дисциплине. Хотя задним числом некоторые приписывают ему стремление к реформам по «китайскому образцу» со свободным рынком и политической несвободой, на деле воплощена в жизнь была только одна из его идей. Его преемник Михаил Горбачев провел массированную антиалкогольную кампанию, которая включала в себя целый комплекс мер – от ограничения продажи водки до уничтожения молдавских виноградников.

Горбачевская борьба с алкоголем вылилась в катастрофу. Она не только породила нехватку сахара, который использовался для изготовления самогона, но и ударила по бюджету, в большой степени зависевшему от налогов на спиртное. В итоге Горбачев от нее отказался и решил, что стране необходимы более глубокие перемены. Дальнейшее хорошо известно. Тем не менее, среди бывшей "элиты" КГБ долгое время была крайне распространена ностальгия по Андропову. Многие бывшие кагебешники с тоской говорили о том, что он умер «слишком рано», а некоторые даже считали, что причиной его преждевременной смерти был заговор. 

Путин сделал карьеру в андроповском КГБ, но помимо этого у них с бывшим шефом тайной полиции имелся схожий опыт. Когда Андропов был послом в Будапеште, на него произвело сильное впечатление, что молодые венгры сначала призывали к демократии, затем начали протестовать против коммунистических властей, а потом подняли оружие против режима и даже попутно линчевали парочку людей из тайной полиции. Путин пережил нечто подобное в 1989 году в Дрездене, когда в нем прошли массовые протесты, и была разгромлена штаб-квартира «Штази» - восточногерманской тайной полиции. В итоге оба они пришли к одному и тому же выводу: разговоры о демократии ведут к протестам, а протесты ведут к нападениям на чекистов, поэтому надо пресекать любые разговоры о демократии, пока дело не зашло слишком далеко.

Для Путина и для его приспешников Старовойтова совсем не выглядела предвестницей лучшего будущего. Напротив, она принадлежала именно к тому типу людей, который угрожал социальному порядку. Путин очень хорошо понимал, насколько некоррумпированные и говорящие без шпаргалки политики опасны для КГБ. К 1991 году он также понял, насколько такие политики опасны для тайных бизнес-империй, создававшихся  сотрудниками его родного ведомства.

Гессен не утверждает, что Путин убил Старовойтову.  Так и не удалось выяснить, кто стоял за убийством. За это преступление осудили двух человек, но оба они были всего лишь наемниками. «Было невозможно определить, кто убил Старовойтову, именно потому, что ее позиция превращала ее во врага системы, а значит, делала ее меченой, обреченной», - пишет она. Однако смерть подруги заставила Гессен начать вплотную изучать с точки зрения репортера мир тайной полиции, из которого вышел Путин. В этом мире было много людей, которые могли захотеть убрать Старовойтову с дороги.

Хотя книга Гессен и фокусируется на Путине и его восхождении к власти, в сущности она представляет собой описание этой особой среды, которая возникла в недрах андроповского КГБ и породила российскую деловую и политическую "элиту", не потеряв при этом глубоко циничного взгляда на мир и извращенной морали советской тайной полиции. Путин не приводил эту "элиту" к власти – напротив, к концу первого президентского срока Бориса Ельцина – то есть к 1996 году - она уже укоренилась. Именно Ельцин, а не Путин вернул спецслужбам многие возможности и привилегии. Именно Ельцин, а не Путин перераспределил природные ресурсы России в пользу небольшой группки своих людей. Однако когда здоровье Ельцина ухудшилось, некоторые из этих людей начали искать ему заслуживающего доверия преемника, способного блюсти их интересы. Путин, на их взгляд, обладал всеми необходимыми для этого качествами.

Свои рассуждения о сущности нового российского правящего класса Гессен иллюстрирует портретами некоторых главных и второстепенных персонажей из 1990-х и начала 2000-х годов. В их число попали друг и наставник Путина и его приспешника Дмитрия Медведева мэр Собчак, олигарх Борис Березовский,  который, по его собственным словам, помог Путину придти к власти, представив его Ельцину, топ-менеджер российского государственного телевидения Андрей Быстрицкий, бывший в 2004 году одним из главных пропагандистов, которые участвовали в кампании по переизбранию Путина, и офицер ФСБ Александр Литвиненко, который пытался вскрыть коррупцию в своем ведомстве и в конце концов был отравлен в 2006 году в Лондоне радиоактивным веществом. Гессен расследует роль Путина в провалившейся попытке переворота, которая была предпринята КГБ в 1991 году, в теракте в московском театре в 2002 году и в осуждении Михаила Ходорковского. Череду судов над Ходорковским трудно назвать иначе, как показательными процессами.

В некотором смысле самым интересным из персонажей Гессен—за вычетом, разумеется, самого Путина - выглядит умершая 21 марта этого года в возрасте 77 лет либеральная санкт-петербургская политическая деятельница Марина Салье. В 1991 году, когда Собчак был мэром, а Путин - его заместителем, она возглавляла комиссии по продовольствию Ленинградского городского совета. В Ленинграде кончалось продовольствие. Советская экономическая система рушилась, в городе произошли табачный и сахарный бунты. Городской совет вел переговоры о покупке нескольких эшелонов с мясом и картофелем. Салье отправилась в Берлин подписывать контракты, но далее, как пишет Гессен, произошло следующее:

«“Мы туда приехали, - с возмущением рассказывала мне Салье много лет спустя, - а эта фрау Рудольф, с которой мы должны были встретиться, говорит, что у нее нет для нас времени, так как она ведет срочные переговоры с Ленинградом об импорте мяса. У нас глаза на лоб полезли. Мы же и были из Ленинграда и приехали как раз обсуждать импорт мяса!”»

Мясо в городе так и не появилось. 90 миллионов марок, которые, по словам Салье, были ассигнованы на закупки, исчезли. Впоследствии Салье выяснила, что за эту аферу, как и за множество других, нес ответственность Путин, возглавлявший в то время в мэрии Комитет по внешним связям. Как ей удалось узнать, Путин умышленно заключил от лица города десяток юридически недействительных контрактов, связанных в основном с экспортом древесины, нефти, металлов, хлопка и другого сырья. Салье объясняла:

«Смысл всей этой операции заключался в следующем: заключить юридически недействительный контракт с кем-нибудь, кому можно было доверять, выдать ему экспортную лицензию, убедить таможню открыть на ее основании границу, отправить сырье за рубеж, продать его и прикарманить деньги. Так и делалось ».

Хотя отследить все контракты Салье не смогла, она нашла документы, доказывающие, что Путин организовал экспорт сырья на сумму, как минимум, около 92 миллионов долларов в обмен на продовольствие, которое в Ленинград так и не поступило. Она подготовила доклад об этом для Ленинградского городского совета, который был передан его Собчаку с рекомендацией уволить Путина и его заместителя. Салье также передала свой доклад представителю президента Ельцина, который побеседовал с Собчаком и доложил президенту о том же самом. «Но в итоге, - пишет Гессен, - ничего не произошло». На этом все закончилось.

Ленинградскому городскому совету не удалось избавиться от Путина. Вместо этого Путин — или, точнее, мэр Собчак — избавился от Ленинградского городского совета, распустив его вскоре после этой истории административным решением. Салье ушла из политики. В 2000 году она написала свою последнюю статью о деятельности Путина в Санкт-Петербурге, озаглавленную «Путин – “президент” коррумпированной олигархии». Это было последнее публичное заявление Салье. Через некоторое время что-то ее так испугало, что она бежала из города. Гессен нашла ее десятью годами позже в маленькой деревушке в 12 часах пути от Москвы. Даже спустя все эти годы она отказалась рассказать журналистке о причине своего испуга. И опять на этом история заканчивается.

Как и многие другие сюжеты в книге Гессен, история Салье выглядит незавершенной. Мы так и не узнаем, что произошло на самом деле. Мы не знаем, почему она покинула город. Остается неизвестным, какие таинственные силы не позволили возникнуть громкому скандалу вокруг недействительных контрактов и отсутствующего мяса. Некоторые рецензенты, писавшие о «Человеке без лица», считают обилие таких пробелов серьезным недостатком книги («Проблема в том, что все эти утверждения остались недоказанными», - пишет один из них). 

Однако проблема с современной Россией заключается именно в том, что никаких доказательств нет. Документы пропадают. Люди исчезают или меняют имена. Крупные компании принадлежат несуществующим подставным фирмам, покорным воле Путина. Когда в 2003 году путинское правительство арестовало Михаила Ходорковского, его компания ЮКОС была обанкрочена, а ее гигантские активы проданы с аукциона. В этом аукционе участвовал всего один покупатель – никому не известная компания под названием « Байкалфинансгруп» с юридическим адресом в провинциальном городе Тверь, по которому, как выяснилось, находится рюмочная. Позднее эта компания продала приобретенные активы за гроши нефтяной компании «Роснефть», основная часть акций которой принадлежат российскому правительству. Глава «Роснефти» Сечин,помимо своей работы в бизнесе,  также занимал должность заместителя руководителя администрации президента Путина.

Позднее «Роснефть» с одобрения международного финансового истеблишмента разместила свои акции на Лондонской фондовой бирже. Бывшие владельцы и акционеры ЮКОСа сейчас либо сидят в тюрьмах, либо находятся в изгнании и подают бесконечные иски против российского правительства. То же самое относится к главе фонда Hermitage Capital Уильяму Браудеру (William Browder), начавшему личную и политическую вендетту против российской власти после того, как ФСБ подвергло пыткам и убило в одном из российских следственных изоляторов его юриста Сергея Магнитского. Книга журналистки Анны Политковской о путинизме содержит еще больше запутанных историй о коррупции, мафии и терроризме, чем «Человек без лица».

Политковская была убита в Москве в 2006 году. Подобно Старовойтовой, ее убили в ее собственном подъезде. Преступление также остается нераскрытым. На фоне громоздящихся один на другой трупов, утекающих из страны потоков капитала и разрастающихся в Ницце, Лондоне и Куршевеле российских колоний, обитатели которых старательно пытаются выглядеть респектабельно, трудно не разработать теорию заговора, объясняющую, что происходит, - или даже несколько теорий. У книги Гессен есть ряд недостатков— в ряде случаев она не дает необходимых пояснений, уделяет мало внимания важным событиям и в результате иногда упускает из виду хронологию—однако у нее есть одно важнейшее достоинство. Хотя Гессен достаточно иностранка, чтобы писать на отличном, ясном и красноречивом английском, она достаточно погружена в контекст, чтобы точно передать ту бурю эмоций и ту атмосферу безумных догадок, паранойи и, да, истерии, которые характерны для политической дискуссии в современной Москве.

Книгу Гессен нельзя назвать стандартной биографией - она великолепно передает не столько конкретные подробности жизни Путина, сколько культуру и атмосферу, в которых он вырос, и ценности, которых он придерживается. Она ничего не «доказывает», но зато устанавливает, что он, вероятно, вырос в семье, связанной с КГБ—его родители были подозрительно благополучны по сравнению со своим окружением, — и что он, безусловно, с раннего возраста стремился работать в этой организации. По его собственным словам, его привлекали ее лоск, таинственность и могущество. «Больше всего меня поражало, как малыми силами, буквально силами одного человека, можно достичь того, чего не могли сделать целые армии, - рассказывал он своим официальным биографам. - Один разведчик решал судьбы тысяч людей. Так, во всяком случае, я это понимал». Путин, заключает Гессен, «хотел править миром - или его частью – из тени».

В итоге Путина приняли в секретную службу, где он прошел серьезную подготовку. Его не только учили технической стороне дела — в частности, вероятно, как жить под чужим именем, работать под прикрытием, манипулировать иностранными банковскими счетами, создавать фиктивные компании, - но и прививали ему ментальность сотрудника тайной полиции. Путин и его коллеги неслучайно поголовно разделяют кагебешную веру в то, что государство вправе контролировать жизнь страны, а также скептически относятся к независимому бизнесу, независимым людям и независимым организациям. В ходе своей подготовки они выучили, что событиям нельзя позволять идти своим ходом – их надо контролировать и ими надо манипулировать, что рынки не могут быть по-настоящему свободными – ими надо управлять из-за кулис, что результаты выборов не могут быть непредсказуемыми - их следует планировать заранее. Сейчас в России все именно так и происходит.

Что еще важнее, эти люди из тайной полиции твердо убеждены: всякий, кто критикует их или их режим подозрителен по определению, безусловно, враг, и, вероятно, иностранный шпион. Старовойтова была врагом, Политковская была врагом, Ходорковский был врагом, и любой, кто сомневается в абсолютном праве чекистов управлять Россией – враг. В кратком эпилоге к «Человеку без лица» Гессен пишет о зарождении «Снежной революции» - череды демонстраций, которые проходили в Москве в конце 2011 года и в начале 2012 года. Она объясняет, что это были незапланированные сборища —результат обменов SMS и телефонными звонками, записей в Facebook, разговоров с друзьями, что за их организацию никто не отвечал и что исходно никто не испытывал в их отношении большого энтузиазма. Она сама отправилась на демонстрацию 5 декабря с неохотой. «Кто в такую погоду пойдет на безнадежную битву за демократию?» - думала она. Как оказалось, пишет Гессен, пришли «все, по крайней мере, все мои знакомые». Ее поколение, уставшее от коррупции и угрожающей атмосферы в общественной жизни, наконец, спонтанно решило выйти на улицы. Движение расширялось, и 10 декабря в Москве прошла демонстрация с участием 50 000 человек – вероятно, самая крупная демонстрация в российской столице с 1991 года.

Однако Путин и его окружение не поверили в спонтанность протеста, так как ФСБ вообще не верит в спонтанность чего бы то ни было. Не верит оно и в то, что независимые общественные структуры действительно независимы, что неправительственные организации действительно не связаны с иностранными правительствами и что демократы действительно верят в демократию. «К сожалению, - провозгласил Путин в 2007 году, - находятся еще внутри страны те, кто “шакалит” у иностранных посольств… рассчитывает на поддержку иностранных фондов и правительств, а не на поддержку своего собственного народа». Его слова были открытым предупреждением крошечному российскому сообществу правозащитников и профсоюзных активистов, и общество их восприняло именно так.

4 марта, в день своих третьих перевыборов, Путин повторил эти обвинения, на сей раз охарактеризовав участников протестов—мужчин и женщин из поколения Гессен,— в резком и, пожалуй, даже истерическом тоне. «Мы показали, что нам действительно никто ничего не может навязать», - заявил он с пафосом, и на его глаза навернулись слезы.

«Мы показали, что наши люди действительно в состоянии легко отличить желание к новизне, к обновлению от политических провокаций, которые ставят только одну цель — развалить российскую государственность и узурпировать власть».

Путин не просто не любит своих потенциальных оппонентов, - он и в самом деле считает их коварными агентами иностранных держав. Он не просто выступает против либеральной политической системы, которую они поддерживают – он верит, что они хотят «узурпировать власть» и отдать страну на растерзание ненасытным иноземцам. Чтобы удержать их подальше от рычагов власти, он разрешил участвовать в последних выборах только официально санкционированным кандидатам—давно знакомым и надоевшим, либо неоднократно проигрывавшим Путину, либо вообще не имевшим реальных шансов на победу. Так Путин защищает своих соотечественников от тех, кто хочет «развалить российскую государственность».

У нас нет оснований не верить тому, что говорит Путин или гадать, что он имел в виду. Как показала проведенная в последние годы работа в советских архивах, люди из тайной полиции всегда имели в виду именно то, что говорили. Они действительно считали внутренних критиков «врагами» и верили в то, что силы империалистически-капиталистической буржуазной реакции стремятся подорвать режим, и что на пути хаоса и поражения стоят лишь бесстрашные чекисты. Как наглядно демонстрирует Гессен в своей книге, Путин унаследовал эти убеждения, гордится ими и в соответствие с ними правит Россией.

Энн Аппельбаум 

Справка:

Маша Гессен - известный журналист и писатель, главный редактор журнала и сайта «Сноб» (в прошлом).

Маша Гессен родилась в 1967 году в Москве. В 14 лет эмигрировала в США. Начала работать журналистом с 17 лет. В Россию приехала в начале 90-х годов в качестве американского корреспондента. Первый раз стала редактором журнала в 21 год, возглавив бостонский молодежный журнал «Next».

С 1996 по 2000 годы работала в журнале «Итоги» сначала обозревателем, потом руководителем группы корреспондентов. В 2000-2001 годах возглавляла корпункт американского еженедельника US News & World report.

В 2002-2003 годах - главный редактор интернет-портала «Полит.ру». В 2003-2004 - гарвардский стипендиат. В 2004-2005 годах - заместитель главного редактора журнала «Большой город». В ноябре 2006 года возглавила журнал Gala в России.