Общественно-политический журнал

 

Катынь

13 апреля — всемирный день памяти жертв расстрела в Катыни.

Писать об этой теме сложно, после выхода на экраны фильма Анжея Вайды "Катынь", но обойти вниманием данную тему невозможно.

    Всем советую посмотреть фильм Вайды. Фильм снят беспристрастно и честно, на основании документов и свидетельств, которые известны и дошли до нас, вопреки стараниям НКВДэшных палачей и их потомков. Правду скрыть невозможно, ибо мир тогда становится нелогичным

Вот что говорит о Катыни официальная советская пропаганда:

   "КАТЫНСКИЙ РАССТРЕЛ". Большая Советская энциклопедия, 2-е издание, 1953 г., т.20.
    КАТЫНСКИЙ РАССТРЕЛ - массовый расстрел гитлеровскими захватчиками военнопленных польских офицеров, совершённый осенью 1941 на временно оккупированной немецко-фашистскими войсками советской территории - в Катынском лесу около Смоленска.

А вот голая и скупая, но правда

    Сегодня небольшой поселок Катынь под Смоленском известен всему миру. Расположенный рядом с ним одноименный лес стал местом трагических событий, жертвами которых стали граждане двух стран - России и Польши.
    Здесь, всего в 18 километрах от областного центра, слева от шоссе Смоленск-Витебск, находится первый в России мемориальный комплекс - памятник жертвам тоталитарных репрессий.

 Предыстория создания мемориала следующая.

1939 г. 1 сентября год Нападение нацистской Германии на Польшу.

17 сентября СССР развязал войну с Польшей. В результате 25700 поляков, офицеров Польской Армии, полицейских и государственных служащих Второй Республики Польша попали в плен и содержатся в трех огромных лагерях на территории СССР.

1940 г. Около 22 тысяч пленных поляков исчезают бесследно в огромной стране.

1941 г. Оккупация фашистской Германией Смоленской области.

Осень 1942 г. Пленные поляки, работающие под Смоленском, узнают о расстрелах своих соотечественников в лесу под Катынью. Холмик, раскопанный почти в самом центре Катынского леса, хранил останки человека в польском мундире. Холм зарыли. Над ним водрузили деревянный крест.

Весна 1943 г. Немцы начали раскопки в молодом Катынском лесу, именовавшемся как урочище "Козьи горы". Основную работу по исследованию останков осуществили специалисты Польского Красного Креста и Польской технической помощи во главе Герхардом Бутцом - профессором Вроцловского университета. Было обнаружено восемь рвов смерти с телами польских военнослужащих. Международная комиссия определила срок погребения трупов - весна 1940г. Деревцам, подсаживаемым для сокрытия преступления, прямо по захоронениям, по определению специалистов, было 3 года.

Устанавливая границы польского кладбища, члены комиссии находили захоронения, вплотную подходящие к местам погребения поляков. В них были обнаружены тела советских граждан и в гражданской одежде, и в военной форме, захороненных, по определению экспертов, в различные периоды времени, начиная с 1928 года и по 1938гг. Отмечено было, что в братских могилах находились трупы женщин.

Май 1943 г. Расстрел 500 советских военнопленных в Катынском массиве.

Июль 1943 г.

- Закончены работы по эксгумации польских офицеров..

- Оборудование первого кладбища в Катыни. В шести новых могилах, выкопанных вблизи так называемых расстрельных ям или рвов смерти, были погребены останки 4241 человека. Останки двух генералов захоронили в саркофагах, в отдельных одиночных могилах. Могилы расположили на высоком сухом месте с песчаным грунтом и пронумеровали в порядке их создания.

С этого момента начинается история мемориализации катынского леса.

Январь 1944 г.

- В Катыни работает советская специальная комиссия во главе с академиком Бурденко Н.Н.

- В это же время там же побывают высокопоставленные чиновники наркомата внутренних дел СССР.

Выводы: польские офицеры были расстреляны осенью 1941 года немцами.

Эпоха тоталитаризма не давала раскрыть всю правду о Катынском деле. Но сам факт гибели поляков в Катыни нельзя было скрыть.

1978 г. Обустройство мемориала над братской могилой поляков. Захоронения были обнесены кирпичной изгородью, облицованной по сторонам штукатуркой, а верх по горизонтали облицован гранитными плитами. В западной части площадки по ее центру установлены две бетонные стелы. В верхней части каждой стелы были установлены мраморные завершения, на которых рубленым текстом высечены надписи. На левой стороне по входу на русском языке: "Жертвам фашизма - польским офицерам, расстрелянным гитлеровцами в 1941 году".

1983 г. 40 лет с момента гибели советских воинов, расстрелянных в Катынском массиве. По инициативе Смолгорсовета был установлен специальный памятный знак. На черной гранитной стеле надпись: "Здесь в мае 1943 года гитлеровцы уничтожили более 500 советских военнопленных". Ниже: "Вечная слава павшим в борьбе за свободу и независимость нашей Родины".

1989 г. Установление близ могилы православного дубового креста с освящением места представителями церкви.

1989-1990 г.г. Паломничество поляков, пытающихся оставить свои памятные знаки в Козьих горы.

1990 г. При посещении места захоронения польских офицеров бывшим президентом Польской республики В.Ярузельским в центре западной стороны мемориала был установлен деревянный католический крест.

1992 г. Вручение Президентом Российской Федерации Борисом Ельциным Президенту республики Польша Леху Валенса копий оригиналов документов, подтверждающих ответственность государственных властей Советского Союза за решение о ликвидации 25700 поляков в 1940 году.

1994 г. Краков. Принятие Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Польша о захоронениях и местах памяти жертв войн и тоталитарных репрессий.

Организаторы создания и инвесторы строительства мемориала - Министерство культуры России и Совет охраны памяти, борьбы и мученичества Республики Польша.

1994 г. Создание Координационного комитета, деятельность которого направлена на выполнение положений вышеуказанного Соглашения.

1994-1995 г.г. Работа в Катыни группа польских экспертов во главе с профессором Института археологии и этнографии Польской академии наук Марьяном Глосеком. Были установлены точно места нахождения рвов смерти, уточнены границы захоронений, обнаружено огромное количество документов.

Несколько российских захоронений были вскрыты польскими исследователями в ходе поисков останков польских офицеров.

1995 г.

- Объявление конкурса на проекты пространственного обустройства территории будущего кладбища польской стороной.

- Поиск российских захоронений общественной организацией "Мемориал".Обнаружение и обозначение на местности огромного количества массовых захоронений.

- Установление закладного камня, выполненного из бетона в форме прямоугольника с выбитым на темно-сером мраморном фоне текстом: "Здесь будет сооружен мемориал памяти жертв политических репрессий".

1996 г.

- Постановление Правительства "О создании мемориальных комплексов советских и польских граждан-жертв тоталитарных репрессий в Катыни (Смоленская область) и Медном (Тверская область)".

- Польская конкурсная комиссия одобрила проект фирмы "Форт" скульптора Здислава Пидка из Гданьской художественной академии.

1998 г.

- Авторский коллектив М.Д. Хазанова - творческая мастерская № 4 Союза архитекторов России-победитель на московском конкурсе проектов мемориальных комплексов жертвам тоталитарных репрессий в Катыни и Медном

- Создание дирекции ГМК "Катынь".

1999 г.

- Решение Координационного комитета о начале строительных работ.

- Генподрядная строительная организация -ЗАО СП "ЭТС", ведущая строительство Польской части Мемориала при содействии польских фирм "Будимекс" и "Энерготехника".

- В конце июля подготовительные работы (вырубка леса, корчевка пней, и планировка), сентябрь - строительство павильона главного входа и других объектов.

- 1.12.1999 года строительство польской части выполнено на 80%., из-за задержки финансирования российская часть выполнена на 6-7%.

2000 г.

- Развертывание основного фронта строительных работ российской части.

- Демонтаж старого мемориала, перенесение польского католического креста и закладного камня, изменения облика памятника советским военнопленным.

28 июля 2000 г. Торжественное открытие мемориала с участием заместителя Председателя Правительства Российской Федерации В.П.Христенко и Председателя Правительства Республики Польша Ежи Бузка.

 

Катынская голгофа

   Весной 2005 года исполнилось 65 лет с начала массовых расстрелов польских военнопленных, попавших в плен в ходе боевых действий Красной Армии по возвращению западных областей Белоруссии и Украины в сентябре 1939 года. По официальной версии Кремля, эта необъявленная война проводилась с целью обеспечения безопасности белорусов и украинцев, живших в восточных воеводствах Польши.

    Советские власти не оставляли захваченных польских солдат и офицеров в руках Красной Армии, а почти сразу же передавали их в органы НКВД.

    Количество лагерей, по данным служб Армии Андерса, в которых содержались поляки, в общей сумме составляло 138 единиц, в том числе в Красной Армии - около 90 приемных пунктов и передаточных лагерей, и 48 лагерей или филиалов разного ведомственного подчинения на территории РСФСР, БССР и УССР.

    Мы расскажем о последнем этапе жизненного пути узников трех крупных спецлагерей, находившихся на территории областей: Калининкой (н. вр. Тверская обл.) - Осташковский лагерь, Смоленской (н.вр. Калужская) - Козельский лагерь, и Харьковской – Старобельский лагерь.

    Напомним читателям, что для расстрелов выбирались так называемые дачи НКВД, в лесной местности, с песчаной почвой. В Калининской области - в районе села Медное, в Смоленской - недалеко от поселка Катынь, в Харьковской - в 6 районе лесопарковой зоны Харькова. Все места расстрелов - вблизи областных центров, где ранее уже проводились захоронения репрессированных советских граждан.
В документах эта акция физического уничтожения поляков значилась как «операция по разгрузке лагерей». Она была четко распланирована и проходила в несколько стадий, начиная от составления списков, подлежащих уничтожению, до тайных захоронений. Были сформированы и команды палачей.
Операция по расстрелу польских военнопленных началась с 21 марта 1940 года.

    Пленных из Осташковского лагеря пешком конвоировали небольшими группами по льду озера Селигер. Они двигались от острова Столбный, где находился лагерь, в местечко Тупик, теперь оно называется Сплавучасток. Там пленных грузили в тюремные вагоны и отправляли поездом в город Калинин. Отправка пленных из Осташковского лагеря началась 5 апреля 1940 года и закончилась в мае 1940 года. Когда по льду передвижение стало невозможным, пленных перевозили на катере, последний рейс был, скорее всего, 19мая 1940 года.

    5 апреля 1940 года начальник УНКВД по Калининской области Д. С. Токерев сообщал в наркомат шифровкой: «Первому наряду исполнено №343». Он пояснил при допросе следователю военной прокуратуры в 1991 году, но столько польских военнопленных - 343 человека - 5 апреля 1940 года погружено в тюремные вагоны для отправки в тюрьму, что находилась в подвальном помещении УНКВД в городе Калинине, на улице Советской.

    Эта партия пленных, как и другие, была принята от конвоя комендантом калининской тюрьмы. Там их расстреливали в затылок, обычно палачи убивали жертву с первого выстрела, но некоторых они убивали двумя-тремя выстрелами.

    Для расстрела польских военнопленных и руководства этой операцией из Москвы были присланы майор госбезопасности Синегубов, начальник комендантского отдела НКВД СССР майор госбезопасности Блохин и начальник штаба конвойных войск комбриг Кривенко. Они поселились в салон-вагоне на станции Калинин, в тупике, депеши из Москвы шли на имя Блохина. Технологию расстрела разработали Блохин и комендант Калининского УНКВД Рубанов. Одну из камер обшили кошмой, чтобы не слышны были выстрелы, тюрьму временно очистили от других заключенных. Из камер поляков поодиночке приводили в «красный уголок», по-другому в ленинскую комнату. Там сверяли данные: фамилию, имя, год рождения. Потом надевали наручники, вели в приготовленную для расстрела камеру и стреляли из пистолета в затылок. В расстрелах принимали участие 30 палачей. Расстреливали из немецких пистолетов «вальтер», поскольку советские табельные пистолеты ТТ быстро выходили из строя. Блохин привез целый чемодан этого оружия, сам выдавал его, после окончания расстрела очередной партии вновь запирал оружие в чемодан. За ночь расстреливали от 200 до 300 человек. В первую ночь перед расстрелом в кабинет Токарева пришли Блохин, Синегубов и Кривенко. Блохин сказал. «Ну, пойдемте, начнем». Перед расстрелом Блохин надел спецодежду: кожаную коричневую кепку, длинный того же цвета кожаный фартук, такие же перчатки с крагами выше локтей.

    Трупы из камер выносили через вторую заднюю дверь и бросали в крытые грузовики. Затем на 5-6 машинах везли тела к месту захоронения в окрестностях села Медное. Место захоронения польских граждан Блохин выбирал сам. Он же привез из Москвы двух экскаваторщиков.

    Когда операцию завершили, в салон-вагоне устроили банкет. Правда, пили и так каждый день после расстрела. Блохин постоянно покупал спиртное ящиками. В расстрелах активное участие принимал и шофер Токарева. Токарев передал тайну захоронения в Медном своему преемнику Сененкову, который позднее стал заместителем заведующего отделом ЦК КПСС.

    21 мая 1940 года ответственный за всю операцию по расстрелу польских граждан Сопруненко указал в справке, что из Осташковского лагеря отправлено в УНКВД по Калининской области 6287 человек и в Юхновский лагерь 112 человек, всего 6399 человек.

    В апреле начали приниматься меры по ликвидации Козельского лагеря, Пленных объединили в небольшие группы - по 200 человек. В качестве причины сообщалось, что лагерь в Козельске требует ремонта, и удобнее будет организовать питание меньших групп.

    Начальник Козельского лагеря Королев 3 мая писал начальнику Особого отдела УПВИ Хохлову: «Доношу - за время с 3 апреля по 28 апреля 1940 г. отправлено согласно спискам (так в тексте) в Смоленск- 4235 человек. Получено списков на отправку 4252 человек. Не отправлено согласно спискам 17 человек ..». По предписанию руководства УПВИ в лагерной картотеке военнопленных должно было указываться: «Убыло по списку №... такого-то числа и месяца». Сами списки-предписания после отметки в картотеке «об убытии» надлежало хранить в особом деле в личном сейфе начальника лагеря.

    Последним из Козельска в Смоленск 20 мая был отправлен и И.И. Журовский, 1903 года рождения, старший унтер-офицер пехоты, из зажиточных крестьян, служивший с мая 1939 года писарем роты, а затем - помощником писаря в военно-следственной тюрьме г. Вильно. Как сообщил начальник УПВИ, «предписание» в отношении этого военнопленного имелось, но оно ошибочно было направлено в Осташковский лагерь. Ошибку исправили.

    Начальник Козельского лагеря в своем донесении писал: «На 21 мая 1940 г. в лагере военнопленных нет».

    После рассмотрения Особым совещанием при НКВД СССР дел на интернированных польских граждан 1-ым спецотделом НКВД были сформированы списки заключенных лагеря, которых надлежало этапировать распоряжением начальника Управления НКВД СССР по Смоленской области (один экземпляр такого списка был направлен в Смоленск лично начальнику Управления - капитану госбезопасности Е. И. Куприянову). Первая группа заключенных из Козельска была этапирована ж/д транспортом в Гнездово 3 апреля 1940 года. Напомним: документация обо всех этапах сохранилась в фондах Управления НКВД СССР по делам военнопленных и интернированных и в материалах конвойных войск. Последний по времени этап в Гнездово приходится на середину мая: из Козельского лагеря конвой с польскими военнопленными выехал 12 мая. Таким образом, за полтора месяца весны 1940 года из Козельска в распоряжение НКВД по Смоленской области было этапировано для расстрела более 4.400 человек (копия списков на 4.004 человек имеется в Управлении ФСБ РФ по Смоленской области). Доставленных на станцию Гнездово (в 15 км от Смоленска, 3-4 км от Катынского леса) польских граждан пересаживали на автомобильный транспорт и увозили в урочище «Козьи горы». (Очень подробно порядок этапирования из Козельска в Гнездово описан в книге единственно оставшегося в живых польского свидетеля Станислава Свяневича «В тени Катыни»).

   В период проведения «операции» для руководства НКВД комиссар управления Нехорошее предоставлял донесения о политико-моральном состоянии военнопленных. Из них следовало, что подавляющее большинство офицеров считали, что их отправляют на родину, в худшем случае передадут немцам для интернирования. Многие решили настаивать на передаче их нейтральной стороне. От старших офицеров поступили приказы не подписывать декларации о добровольном переходе к немцам или же об оставлении их в СССР. «В связи с отправкой настроение военнопленных приподнятое», - констатировалось » одном из донесений. В тоже время раздавались призывы: «Держаться стойко за честь польского офицера, за будущую великую Польшу!», «Что бы с нами ни делали, Польша была и будет!» Действительно, у военнопленных возникли иллюзии о возвращении домой. Они основывались на намеках, недомолвках, изменениях в поведении сотрудников НКВД. («Разгрузка» Козельска началась после анкетирования офицеров, в ходе которого уточнялось, куда бы они хотели поехать после своего освобождения. Итоги этого опроса теперь известны.) Так или иначе, польские военнопленные ожидали возвращения к семьям или выезда на Запад. Лишь в те дни, когда отправок из лагерей не было, поляки проявляли беспокойство, опасаясь, что их могут не отправить, как они полагали, па родину. Люди обращались к лагерному начальству с просьбой ускорить их отправку. Старшие офицеры рекомендовали своим коллегам, уезжавшим из лагеря с первыми партиями, делать в вагонах надписи с указанием конечной станции, чтобы последующие этапы знали, куда их везут. 7 апреля при возврате вагонов была обнаружена фраза на польском языке: «Вторая партия - Смоленск, 6.04.1940». Естественно,тут же был отдан приказ: тщательно осматривать вагоны и все надписи смывать. Однако, судя по дневниковых записям, найденным в катынских могилах, некоторые послания своих предшественников офицеры все же прочли.

    Даже когда их выгружали в Смоленске, отмечалось в политдонесении, большинство полагало, что это делается для того, чтобы накормить их в городе.

    А это был их последний маршрут, конечный пункт - Катынь.

    Те, кого отправляли «в распоряжение УНКВД» не догадывались о том, что их ждет. Выводы политдонесении С. В. Нехорошева и комиссаров трех лагерей о том, что подавляющая масса военнопленных была уверена в своей отправке домой, стремилась поскорее уехать, что офицеры сами обращались к администрации с просьбой попасть в ближайший этап, подтверждаются и катынским и дневниками, и воспоминаниями тех, коду довелось уцелеть.

    Подпоручик Анжей Ригер, включенный в наряд на отправку №042/2, пункт 56, писал в своей записной книжке: «3.04. Убывает первый этап, более 70 человек. Теряемся в догадках: куда?..»

    Ожидание отправки обостряло тоску по родным и близким, с которыми военнопленные были разлучены уже десять месяцев. Добеслав Якубович писал в дневнике, обращаясь к жене: «2.04.(...) Что-то висит в воздухе, милая Марыся. 3.04. (...) Вывезли. От нас забрали Войцеховского. Эх, Марысечка... 4-04. (...) Неизвестно куда, зачем. Люблю тебя, Марысечка. 5.04. Продолжают вывозить... Ничего не известно, куда нас опять везут... (...) 21.04. Сегодня после обеда меня взяли - после обыска - автомобилем на левую железнодорожную ветку - в тюремные вагоны - в отделении вагона 15 человек за решеткой. 2-.04. В 1.30 поезд тронулся. 12 часов - Смоленск». Записи обрываются. Увидеться с горячо любимой Марысей Добеславу Якубовичу так и не довелось.

    В. Крук писал: «08.04. Сегодня очередь дошла до меня. Утром я помылся в бане, постирал носки и платочки (...) вообще (...) до (...) с вещами (...) 09.04. Вторник. Ночь мы провели лучше, чем в давних вагонах для скота. Было немного больше места и не так ужасно трясло ... Ночью ехали очень мало, сейчас проехали станцию Спас-Деменское (...). Теперь 14.30. Въезжаем в Смоленск (...). Уже вечер. Проехали Смоленск, доехали до станции Гнездово. Похоже, нас будут выгружать, вокруг много военных. До сих пор нам не дали ничего поесть. Со вчерашнего завтрака живем порцией хлеба и воды».

    Судя по результатам эксгумации, привезенных на «черных воронах» в Ка-тынский лес офицеров расстреливали группами над глубокими могилами, в мундирах, в орденах, стреляли в затылок с близкого расстояния. При расстреле использовались немецкие пули калибра 7,65 мм. В 20% случаев руки у военнопленных были связаны проволокой или плетеным шнуром, у некоторых рот был заткнут носовыми платками или тряпками... В одной из восьми могил находились тела, на головах которых были шинели, обмотанные на уровне шеи шнуром, который соединялся петлей со связанными руками. При этом каждая попытка человека двинуть рукой затягивала петлю на шее.

    Итальянский эксперт Винцето Пальмери, присутствующий при эксгумации в апреле-июле 1943 года, заявил позже в итальянской прессе, что расстреливаемых во рву ставили на колени. А это означало лишить польского офицера права на почетную в воинском понимании смерть, находясь лицом к врагу.
Жертвы были у биты в разное время года; тела лежали в разных ямах смерти и в зимней и в летней форме - ни пальто, ни свитеров, ни теплого белья. Это не случайно. Ведь один из последних транспортов выехал из Козельска в начале мая, когда неожиданно потеплело.

    Скорее всего, часть офицеров доставлялась в Смоленск и расстреливалась во внутренней тюрьме НКВД. Подтверждением тому служит одна из могил, в которой тела лежали ровными рядами, лицом к земле, в отличие от других ям смерти, где расстрелянные находились в разных положениях.

    Сотрудник Смоленского УНКВД Петр Климов в письме в Комиссию по реабилитации жертв репрессий Смоленской области описывал, как происходил расстрел: «В маленькой подвальной комнате был люк, канализационный. Жертву заводили и открывали люк, голову клали на его край и стреляли в затылок или в висок (по всякому)... Стреляли почти каждый Божий день с вечера и вывозили в Козьи горы, а возвращались к 2 часам ночи...».

    Списки подлежащих расстрелу польских офицеров в Харькове составлялись в 1-м спецотделе НКВД в Москве. В каждом списке содержалось предписание начальнику Старобельского спецлагеря НКВД направлять указанных польских офицеров в Харьков, в распоряжение начальника УНКВД.
Начальнику УНКВД по Харьковской области направляли также списки с подписью заместителя наркома НКВД Меркулова, но уже с приказом о расстреле данных лиц.

    Кроме этого Главное транспортное управление НКВД разработало подробный план вывоза обреченных из Старобельского спецлагеря (как и из других лагерей) в Харьков к месту расстрела. Учитывалось все скрупулезно и маршрут следования, станции следования и прицепки вагонов, пункты загрузки и разгрузки и даже подача порожняка. Так, на всякий случай.

    Всем этим руководил «главный чекистский железнодорожник» комиссар госбезопасности 3-го ранга Милыптейн В. Н., который ежедневно информировал заместителя наркома Меркулова о ходе доставки обреченных к месту казни.

Цитата:
Зам. народного комиссара
Внутренних дел СССР
комиссару государственной
безопасности тов. Меркулову

СВОДКА
о движении тюремных вагонов
на железнодорожном транспорте
за 26-е апреля 1940 г.
На ст. Козельск Дзержинской ж.д. погружено 2 вагона за №№ 608 и 520, вместо 3 вагонов по плану.
Заявки на один вагон не поступало. Погруженные вагоны отправлены в Смоленск поездом № 57 в 13 ч. 20 м.
Со ст. Валуйки в Харьков поездом № 82 прибыли 2 вагона за №№ 930 и 3289 по плану.
Из Ворошиловграда в Харьков поездом №8 прибыл 1 вагон по плану.
Начальник ГТУ НКВД СССР Комиссар Госуд. Безопасности 3 ранга
(Мильштейн)

    Конвейер смерти НКВД состоял из трех этапов:

 

  • 1. Спецлагерь НКВД в Старобельске - железнодорожная станция, город Харьков (Сортировочная).
  • 2. Железнодорожная станция, город Харьков (Сортировочная) - Областное управление УНКВД по Харьковской области.
  • 3. Областное управление УНКВД по Харьковской области - Лесопарк, 6 квартал.

    Железнодорожными вагонами привозили обреченных в Харьков. От железнодорожного вокзала специально оборудованными грузовиками доставляли в подвалы областного управления УНКВД - место казни, что на улице Дзер­жинского прямо в центре города. Массовые расстрелы польских офицеров в подвалах Харьковского УНКВД начались 5 апреля 1940 года, в этот страшный день было расстреляно 195 человек.

6 апреля 1940 г, - расстреляно 200 человек
7 апреля 1940 г. - расстреляно 195 человек
8 апреля 1940г.- расстреляно 170 человек
9 апреля 1940г. - расстреляно 163 человека.

    14 апреля 1940 года подручные Меркулова - Нехорошее и Воробьев докладывали своему «куратору», что в Харьков отправлено 923 польских офицера. Это так в лексиконе чекистов обозначался расстрел: 2 генералов, 25 полковников, 42 подполковника, 40 майоров, 298 капитанов, 516 офицеров. Беспредел Цинизма. Страшная калькуляция бериевской бухгалтерии: маховик массовых убийств продолжал работать с чудовищной силой. Рекордными днями были 16, 17, 24 апреля - в день расстреливали по 260 человек!

    Работали в поте лица. Без выходных, по ночам. «Мы не управлялись работать, спали всего по три часа», - жаловался на «тяжелую непосильную работу» в своих показаниях Главной военной прокуратуре старший по корпусу внутренней тюрьмы НКВД Сыромятников М. Ф. Действительно, за ночь надо было расстрелять более 200 человек, погрузить трупы на машину, замотать головы убитых шинелями, чтобы было меньше крови, выкопать могилы, закопать трупы. Тяжел труд исполнителей преступных приказов.

Закончили расстреливать 12 мая 1940 года.

    Технология расстрелов была отработана так же до мелочей. Из камер, где находились привезенные польские офицеры, выводили по одному человеку и вели в отдельную комнату. Там сверяли все анкетные данные: отчество, год рождения, не дай бог ошибиться. Так и недолго самому разделить судьбу польских офицеров.

    После этой процедуры на обреченного надевали наручники и вели в специально оборудованную камеру для расстрелов. Заводили приговоренного в камеру, производили выстрел из пистолета в затылок. По мнению медицинских экспертов НКВД, в этом случае пуля проходит через позвоночный столб, вызывая спазм мышц и минимальное кровотечение.

    Из центра города трупы польских офицеров отвозили к месту захоронения - 6 квартал Лесопарка, на территорию санатория НКВД, что в 15 километрах от села Пятихатки. Там их закапывали вблизи дач УНКВД. Вперемешку с могилами советских граждан, расстрелянных теми же палачами ранее. Так в Харькове оборвалась жизнь 3900 польских офицеров.

    Почему убиенных не раздевали перед расстрелом, как это делали с советскими гражданами?
Польские офицеры могли оказать сопротивление и поэтому не стали этого делать. Ведь расстрел поляков - это была совершенно секретная акция. Настолько секретная, что даже первые секретари обкомов компартии не знали об этой акции. НКВД как «личная гвардия Сталина» стояла выше партии.
Поэтому старались действовать без лишнего шума.

    И здесь руководили расстрелами специально присланные из Москвы работники комендантского отдела НКВД СССР. «Местным» компетентным органами не очень доверяли. В качестве активных помощников высокими гостями из столицы были комендант внутренней охраны Куприн Т.Ф., начальник Харьковского УНКВД, майор госбезопасности Сафонов П. С. и его заместитель Тихонов П.П

    После окончания операции начальники 3-х лагерей представили сводные отчеты с перечислением, сколько списков за каждый день и на какое число людей ими было получено и сколько и куда отправлено. Сообщались и итогов данные. Справку о результатах всей операции подготовил начальник Сопруненко. В ней указывалось, например, что из Осташковского в Юхновский было отправлено 112 человек; из Козельского лагеря в УНКВД по Смоленской области - 4404 чел.; в Юхновский лагерь - 205 человек; из Старобельского в Юхнов - 78... Всего отправлено - подводит итог Сопруненко, -14.587 человек (по 3-м лагерям).

    Косвенным доказательством того, что «убывших на (так в тексте - Прим. ред.) распоряжение УНКВД» больше не было в живых, служит переписка по поводу уничтожения учетных дел... Ни в одной справке УПВИ, составленных для руководства НКВД с 1940 по 1941 гг., 15 тысяч польских офицеров и полицейских не фигурируют, как находящиеся в каком-нибудь лагере военнопленных или ГУЛАГа.

   Вместе с тем, огромная масса пленных поляков рядового состава (около 8 тысяч, работавших на предприятиях Наркомчермета и переведенная сразу же после окончания операций по разгрузке «спецлагерей» в Северный ж/д лагерь НКВД, подведомственный ГУЛАГу), упоминается во всех сводках. В приказах об эвакуации лагерей перечисляются все лагеря, в которых находились военнопленные поляки, но бывших обитателей 3-х спецлагерей там нет. Кроме того, из материалов УПВИ и из сводок конвойных войск следует, что в плен к немцам не попала ни одна партия военнопленных. Ни одного упоминания о лагерях особого назначения - №1-ОН, №2-ОН, №3-ОН, якобы расположенных в районе Смоленска и поставлявших военнопленных на строительную и дорожную работу, о которых говорилась в сообщении Спецкомиссии под руководством Бурденко 1944 г., нет в фондах УПВИ, ни материалах ГУКВ и конвойных частей. Не фигурируют они и в сводках об эвакуации военнопленных или заключенных. Ни в одном из дел нет и фамилии Ветошникова, который, если верить Сообщению, свидетельствовал, что пленных из ОН-1, ОН-2, ОН-3 собирались эвакуировать, но не успели, и они были захвачены немцами. К тому же в Калинин и Харьков немцы также пришли позже. А село Медное не было под немецкой оккупацией ни одного дня.

    Всего по решениям Политбюро ЦК ВКП(б), а также руководства НКВД СССР было расстреляно 21.857 человек, из них: из Осташковского лагеря под селом Медное (Калининская область) - 6311 человек, из Козельского лагеря в Катынском лесу (Смоленская область) - 4421 человек, из Старобельского лагеря в 6 квартале Лесопарка близ Харькова - 3820 человек и 7305 человек были расстреляны в других лагерях и тюрьмах Западной Украины и Западной Белоруссии.

    В операции по расстрелу польских военнопленных и заключенных участвовало большое количество работников НКВД - его центрального аппарата, НКВД Украинской и Белорусской СССР, УНКВД трех областей, специальные Расстрельные команды из Москвы и местных внутренних тюрем НКВД, конвойные части, войска НКВД.

    Весной 1940 г. сотрудники УНКВД СССР Смоленской, Калиниской и Харьковской областей, причастные к расстрелу польских граждан, были награждены орденами и медалями СССР, о чем сообщалось в центральной прессе. В конце апреля 1943 г. в газете «Правда» были опубликованы наградные списки сотрудников НКВД: Указ Президиума Верховного Совета СССР «О награждении орденами и медалями» от 26 апреля 1940 г. Список награжденных, отмеченных государственными наградами «за успешное выполнение заданий правительства по охране госбезопасности», состоял из 754 человек.

    Впоследствии, 26 октября 1940 года Берией был подписан секретный приказ о награждении 53 сотрудников НКВД, наиболее активных участников расстрела польских офицеров, денежной премией.
Но время и жизнь диктовали свои приказы: из политдонесений явствовало, что сами палачи в ходе операции по «разгрузке лагерей» теряли человеческий облик, спивались, некоторые из них впоследствии кончали жизнь самоубийством.

    А их жертвы вышли из темного небытия, из глухого молчания, из официозной лжи. Они реабилитированы. По ним каждый день звучит поминальный колокол в Катынском лесу...

 

Медное: Тверская голгофа поляков

Слово "Катынь" известно всему миру. Название деревни в Смоленской области стало символом мученичества польских пленных, захваченных осенью 1939 года и расстрелянных без суда сотрудниками НКВД весной 1940-го по приказу сталинского руководства.

В Катынском лесу погребены бывшие узники Козельского лагеря для военнопленных – свыше четырех тысяч человек.

Село Медное в Тверской области стало голгофой для более чем шести тысяч поляков – полицейских, жандармов, пограничников, чиновников, священников. Все они содержались в Осташковском лагере НКВД, находившемся в монастыре Нилова пустынь на озере Селигер.

Их расстреляли в тюрьме Калининского управления НКВД в апреле-мае 1940 года.

 

Польские пленные, взятые Красной Армией

 

 

Записка Берии Сталину

 

Решение Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 г.

 
 

Рассмотрение Катынского дела в Нюрнберге (1946)

С 20 ноября 1945 года по 1 октября 1946 года в Нюрнберге проходил судебный процесс над 23 главными военными преступниками в Международном военном трибунале (МВТ). 13 февраля 1946 заместитель главного советского обвинителя, полковник Ю. В. Покровский, предъявил подробное обвинение по Катынскому делу, основанное на материалах комиссии Бурденко и возлагавшее вину за организацию расстрелов на немецкую сторону. 1-3 июля 1946 суд выслушал свидетелей. Защите удалось без труда разбить доводы советского обвинения. Так, квартировавший со своим штабом в Катынском лесу полковник Ф.Аренс, которого советское обвинение объявило организатором расстрелов, не только доказал свою непричастность, но и превратился в главного свидетеля защиты. В результате, катынский эпизод в приговоре не фигурировал, что было расценено как "молчаливое признание советской вины".

Официальное признание советской ответственности за Катынь

22 февраля 1990 года В.Фалин направил на имя Горбачёва записку, в которой сообщил о новых архивных находках, доказывающих связь между отправкой поляков из лагерей весной 1940 года и их расстрелом. Он указывал, что опубликование таких материалов полностью подорвёт официальную позицию советского правительства (о «недоказанности» и «отсутствии документов»), а потому рекомендовал срочно определиться с новой позицией. В связи с этим предлагалось сообщить Ярузельскому, что прямых свидетельств (приказов, распоряжений и т. д.), позволяющих назвать точное время и конкретных виновников катынской трагедии, не найдено, но на основании «обнаруженых индиций» можно сделать вывод, что гибель польских офицеров в районе Катыни — дело рук НКВД и персонально Берия и Меркулова.

13 апреля 1990 года, во время визита в Москву Ярузельского было опубликовано заявление ТАСС о катынской трагедии, гласившее:

Цитата:
Выявленные архивные материалы в своей совокупности позволяют сделать вывод о непосредственной ответственности за злодеяния в катынском лесу Берии, Меркулова и их подручных.

Советская сторона, выражая глубокое сожаление в связи с катынской трагедией, заявляет, что она представляет одно из тяжких преступлений сталинизма.

Это изображение было предоставлено Викискладу Немецким федеральным архивом (Deutsches Bundesarchiv) как часть проекта по сотрудничеству. Немецкий федеральный архив гарантирует подлинность изображённого, используя только оригиналы (негативы и/или позитивы); соответственно оцифрованные оригиналы предоставленны Архивом цифровых изображений

 

Катынский мемориал

Показания свидетеля

Это из материалов дела Басманного районного суда по иску внука Сталина Е.Я. Джугашвили к «Новой газете». Октябрь 2009 года

Из выступления в Басманном районном суде г. Москвы ответчика по иску внука Сталина

Цитата:
…Еще до передачи Ельциным в 1992 г. документов особой папки существование этих документов было доказано следственным путем. Так, с 1990 по 2004 годы Главной военной прокуратурой расследовалось уголовное дело № 159 («Катынское дело»), в котором я, ответчик Яблоков, принимал непосредственное участие в период с 1990 по 1994 годы.

В показаниях допрошенных мною в начале 1991 г. в качестве свидетелей с применением видеозаписи бывшего начальника УНКВД по Калининской области Токарева Д.С. и бывшего начальника Управления по делам военнопленных НКВД СССР Сопруненко П.К. и других бывших сотрудников НКВД содержатся подробные сведения о механизме расстрела польских военнопленных, местах их захоронения, причастности Политбюро ЦК ВКП(б) к решению об их уничтожении.

В конце октября 1992 г. заверенные копии документов особой папки № 1 поступили из Архива президента РФ в Главную военную прокуратуру и были мною изучены и приобщены к уголовному делу, где в настоящее время и должны храниться.

В начале декабря 1992 г. в Архиве президента РФ мною был проведен осмотр этих документов с участием специалистов архива, о чем составлен протокол осмотра этих документов. Затем с участием судебных экспертов из ВНИИСЭ и ЦСМЛ МО РФ были назначены и проведены комиссионные, судебно-технические и почерковедческие экспертизы, подтвердившие подлинность этих документов, а также, что подписи, выполненные на этих документах от имени Сталина, Ворошилова, Молотова, Микояна, Берии, были сделаны именно этими лицами. Все документы, а также заключения судебных экспертиз, протоколы и постановления были приобщены к уголовному делу.

Подлинность сохранившихся документов особой папки № 1 подтвердил в ходе допроса в качестве свидетеля бывший председатель КГБ СССР Шелепин А.Н. В присутствии другого бывшего председателя КГБ СССР — Семичастного В.Е. Шелепин пояснил, что с целью сокрытия факта массового расстрела польских военнопленных от возможной огласки основной массив документов по «Катынскому делу» был уничтожен. Эти и другие протоколы допросов свидетелей находятся в материалах уголовного дела № 159.

Необходимо отметить, что, даже если бы следствие не получило документов особой папки № 1, виновность СССР в расстреле более 22 тысяч польских граждан в 1940 году была доказана следственным путем при расследовании Главной военной прокуратурой уголовного дела № 159. <...>

Как известно, впервые об обнаружении захоронений польских военнопленных в Катынском лесу было объявлено в 1943 году и при этом в немецком «Официальном сообщении…» говорилось о виновности СССР в расстреле поляков. В процессе немецкой эксгумации участвовала международная комиссия, в том числе Техническая комиссия польского Красного Креста под руководством Скаржинского. Несмотря на то что, согласно докладу Скаржинского, вина за расстрел польских военнопленных ложилась на СССР, чтобы не быть обвиненными в потворстве немцам, поляки отказались подписать общие выводы и свой доклад опубликовали лишь в 1989 году.

После освобождения территории Смоленской области в январе 1944 г. в Катынском лесу работала Специальная комиссия под руководством академика Бурденко Н.Н., которая на основании результатов судебно-медицинских экспертиз трупов и найденных при них документов пришла к противоположному выводу: что польских военнопленных расстреляли в 1941 году немцы.

Третья частичная эксгумация не только захоронений в Катынском лесу, но также и на территории дач УНКВД по Тверской и Харьковской областям была проведена в ходе расследования уголовного дела № 159. В ходе этой третьей эксгумации, проведенной ГВП, были обнаружены многочисленные документы с датами не позднее февраля-марта 1940 года, а также различные предметы и документы, подтверждающие, что все расстрелянные поляки ранее содержались в Старобельском и Осташковском лагерях НКВД СССР.

В ходе расследования уголовного дела № 159 было установлено, что советская версия событий, изложенная в Сообщении Специальной комиссии Бурденко, сфальсифицирована при прямом вмешательстве органов НКВД СССР. Было установлено, что еще до приезда в январе 1944 г. членов комиссии Бурденко, в Катынском лесу «поработала» в октябре 1943-го — январе 1944 года оперативно-следственная группа НКВД СССР под руководством Райхмана, которая имела прямую установку доказать вину немцев в расстреле поляков. По итогам работы этой группы были составлены так называемые Материалы предварительного расследования в двух томах и совершенно секретная Опись документов, обнаруженных при раскопках в Катынском захоронении. Девять документов, датированных 1941 годом, якобы обнаруженных комиссией Бурденко в ходе эксгумации, были найдены в одежде трупов, ранее уже извлеченных из захоронения сотрудниками НКВД. Эти документы не числились в Описи документов НКВД и подавляющее их большинство «было найдено» судебным экспертом Зубковым.

Из архивного уголовного дела в отношении Зубкова стало известно, что из армии он попал в немецкий плен, сотрудничал с немцами и работал судебно-медицинским экспертом в Смоленске. После освобождения Смоленска Зубков был арестован за сотрудничество с немцами и привлечен к уголовной ответственности. Однако после дачи подписки о негласном сотрудничестве с органами НКВД уголовное дело было прекращено, и он был привлечен в качестве судебного эксперта для работы в комиссии Бурденко.

В ходе следствия ГВП были обнаружены документы 1942—1943 годов, из которых следовало, что авторы этих документов — военнопленные Кучинский и Отрашкевич хотя и содержались в лагерях НКВД СССР, но не были расстреляны ни в 1940-м, ни в 1941 году, а использовались в интересах НКВД. Другой документ — «блокнот бывшего бургомистра Смоленска Меньшагина», в котором сделана запись о расстреле поляков немцами, также оказался фальшивкой НКВД. Этот блокнот был якобы найден бывшим заместителем бургомистра Смоленска Базилевским. Как следовало из обнаруженного архивного уголовного дела в отношении Базилевского, чтобы избежать уголовной ответственности за сотрудничество с немцами, он также дал подписку о сотрудничестве с органами НКВД и в дальнейшем действовал по их указке, заявил, что Меньшагин бежал с немцами на Запад. В действительности Меньшагин в это время находился во внутренней тюрьме на Лубянке, а затем еще 25 лет содержался во Владимирской тюрьме и никогда не признавал своей причастности как к найденному блокноту и сделанной в нем записи, так и вообще к катынским событиям.

По аналогичной схеме органы НКВД действовали с более чем 100 свидетелями, показания которых были собраны в 2 томах «предварительного расследования». Специальная комиссия Бурденко без какой-либо проверки, со всеми ошибками, имевшимися в протоколах допросов этих «свидетелей» изложила показания основных «свидетелей» в своем Сообщении, которое стало официальной советской позицией вплоть до 1990 года. В то же время в 41 документе, которые были реально обнаруженны на трупах в Катынском захоронении и указаны в Описи документов, все имеющиеся даты заканчивались февралем 1940 года и таким образом не подтверждают расстрел поляков немцами. <...>

http://www.novayagazeta.ru/data/2009/119/18.html

  

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 Преступление должно быть названо преступлением

   Правозащитники обратились к президенту страны с настоятельной просьбой поспособствовать возобновлению уголовного дела о массовом расстреле сотрудниками НКВД польских офицеров и полицейских в Катынском лесу в 1940 году. В 2004 году после проведенного расследования это дело было засекречено.

О сути обращения правозащитников к российскому президенту рассказывает председатель общества "Мемориал", историк Арсений Рогинский.

- Мне представляется, что заявление Медведева, в котором он говорит о том, что память о трагедиях должна сохраняться в стране, дает нам некоторое основание питать иллюзии хотя бы на то, что наше обращение будет услышано. Все-таки речь сейчас идет не только о каких-то моральных оценках прошлого, хотя и это немало. Необходимо действительно предпринять некоторые вполне практические шаги на высшем уровне. Это должен сделать президент страны. Если это сделает премьер, мы это также будет горячо приветствовать.

Во-первых, преступление должно быть названо преступлением, и должно быть сказано – кто преступник. Недавно на какой-то из популярных радиостанций было голосование. Как считают люди – кто же расстрелял польских офицеров в Катыни? И вот в начале голосования 80% убежденно высказалось за то, что это сделали немцы. И только 20% придерживались другого мнения. А в конце, после того, как полчаса один из специалистов убеждал слушателей в обратном, на 10% уменьшилось число тех людей, которые полагали, что в Катыни убивали немцы. Видите, мнение это мнение столь широко распространено, что опровергнуто оно может быть только прямым и точным заявлением с самой вершины государственной власти.

Но не только для этого должно быть возбуждено заново уголовное дело. Должен быть определен полный состав расстрелянных, они поименно должны быть названы. Второе: должно быть сказано – по какому решению и какими органами они были расстреляны. Третье: все эти люди должны быть реабилитированы по закону Российской Федерации о реабилитации жертв политических репрессий. Мне кажется, совершенно принципиально, чтобы невиновными их назвало бы именно российское законодательство. Вот, собственно говоря, к этим простым вещам мы и призываем.

Когда было завершено расследование, которое в течение 15 лет вела Главная военная прокуратура, его результаты были засекречены. Засекречено было также и постановление о прекращении дела, что вообще не лезет уже ни в какие рамки! Это противоречит всем законам. Такие документы о политических репрессиях не могут быть засекречены. Предположить можно только одно: некие политические силы, желающие эту историю отодвинуть на задний план, стремящиеся к тому, чтобы Сталин и его подручные, вынесшие это решение, были выведены из-под удара, - эти политические силы в тот момент возобладали.

Такие вещи, увы, происходят в истории. Но они не могут длиться слишком долго. Слишком очевидны обстоятельства этого расстрела, слишком хорошо они известны всему миру. А вот дополнительные обстоятельства, не известные миру, которые прояснило следствие, должны стать общеизвестными.

Но наше обращение к президенту - открытое. Мы предполагали, что оно будет опубликовано в каких-то газетах или на каких-то сайтах. Вообще говоря, хорошие манеры, что называется, требуют того, чтобы людям рассказывать все от начала до конца, то есть, вначале напомнить суть событий. И только потом уже можно переходить к проблеме. Но эти подробности занимают приблизительно 20% нашего текста, а может быть даже и несколько меньше. Мы просто напоминаем, когда и как произошло катынское дело, сколько человек было убито, когда было возбуждено уголовное дело и т. д. Это, конечно, важно и читающему президенту. Он, может быть, это все хорошо знает, но будет нормально, если он прочтет текст и в сжатом виде. Ллюдям надо напоминать и напоминать о трагедиях прошлого. Только так, постепенно они смогут во всем разбираться.

Цитата:
5 марта 1940 года Политбюро ЦК ВКБ (б) во главе со Сталиным приняло решение, согласно которому в апреле-мае того же года без суда и следствия были расстреляны пятнадцать с половиной тысяч офицеров и полицейских, содержавшихся в лагерях НКВД в Козельске, Осташкове и Старобельске, а также более семи тысяч арестованных, содержавшихся под следствием в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии.

7 апреля 2020 года в Катыни пройдут российко-польские траурные церемонии в связи с 70-летием этой трагедии. По инициативе премьер-министра России Владимира Путина на церемонию приглашен его польский коллега Дональд Туск.

Цитата:
Борис Игоревич - Хабаровск
07.03.2010 13:32

Если бы попросили у Польши прощения 15 лет назад, то сам факт расстрела стал бы просто фактом далекой истории.
Во вторых - мы бы жили в несколько другой стране. Более честной и менее коррумпированной.
В третьих - поляки перестали смотреть на наше поколение, как на отморозков, покрывающих тяжкое преступление, хотя все факты против нас.
Хватит быть социопатами в глазах соседей!

Цитата:
Дмитрий - Москва
07.03.2010 13:48

Призывы вопиющего в пустыне! Кто их тут услышит и заметит? Разве только польскиеруководители, собирающиеся сюда на юбилей?
А тут? О каком суде вы говорите? Кому он тут нужен? Правящим кругам? Мягко так их назовем? Чтоб и им не особо обидно было и все остальные поймут о ком речь? Прямым наследникам и продолжателям тех правящих кругов с 1917? Вершителям тех расправв 1940? Народу? Едва ли.. Вы ж сами насчитали 80% добросовестно заблуждающихся... А после победных пропагандистских залпов начала мая их под сотню будет...Он легко и свободно даст себя уговорить...В чем угодно. Особо в лжепатриотизме... С помощью зрелищ, напитков, заклинаний.. Машина не спит! Она день и ночь работает!
А вот кому не спится.. Нам тут неким отщепенцам... Шибко совестливым.. Там, на пресыщенном Западе... Мало, но найдутся... Верней, они всегда были, есть и будут..И они, я думаю, не теряявремени даром, должны затевать и вершить суд исторический.. Политический.. Суд людей... Вытаскивать на Свет Божий рукописи, документы.. Они ведь не горят! Еще много их гуляет по свету!...И списки жертв и описи палачей.. Кто приказывал, кто исполнял...Кто-то добавит крупицу истины, кто-то еще принесет... Так и сложится очевидная картина! Пусть не 100% полная, но зато такая точная!

Цитата:
leonid
07.03.2010 14:37

"...Мне представляется, что заявление Медведева, в котором он говорит о том, что память о трагедиях должна сохраняться в стране, дает нам некоторое основание питать иллюзии..."
очень плохое и отчасти вредное высказывание в целом хорошей статьи.
вредное, поскольку в очередной раз озвучивает мысль о том, что за медведевскими высказываниями может стоять если не дело, то хотя бы желание дела. автор не понимает сути Медведева? это имитатор. ширма преступной власти, предназначенная, в том числе, для поддержания у недовольного обывателя иллюзии возможности улучшения. ширма, вуалирующая преступления куда более недавнего прошлого, чем Катыньский расстрел. и разоблачение этой ширмы- дело не менее важное, чем донесение правды о Катыни. важное для будущего этой страны. России.

Цитата:
Николай - Гагарин
07.03.2010 14:44

«Предположить можно только одно: некие политические силы, желающие эту историю отодвинуть на задний план, стремящиеся к тому, чтобы Сталин и его подручные, вынесшие это решение, были выведены из-под удара, - эти политические силы в тот момент возобладали». Вот на такой интеллигентной недоговоренности и вышла идеология советского утопизма в долгожители, именно она породила таких вурдалаков в политике, как путина. И вот к нему (Медведев-то всего лишь его тень) челобитную бьют правозащитники. При путине, над властью, - не дождутся положительного ответа. Но вот ещё досадней, что правозащитники, этим обращением, права одних защищают, а других ущемляют. Именно документы о политических репрессиях имеют под собой основание быть засекреченными – ибо фигуранты этих преступлений были на государственной службе. Будет осуждён абсолютный авторитаризм в России, вместе с его гарантом путиным, который уж в 3 тысячелетие наворотил подобных (лишь по массовости, эта сталинская вша не котируется, пока) дел немало, - будет продолжено и расследование преступления в Катынском лесу.

По колено во лжи


 

Владимир Путин использовал траурную церемонию в Катыни для того, чтобы призвать Польшу прекратить споры об истории. По его словам, "совместный путь к осмыслению национальной памяти и исторических ран способен нам помочь избежать тупика непонимания и вечного сведения счетов, примитивных трактовок с делением народов на правых и виноватых, как это стремятся иногда делать нечистоплотные политиканы..." При этом он подчеркнул, что "в нашей стране дана ясная политическая правовая, нравственная оценка злодеяниям тоталитарного режима, и такая оценка не подлежит никаким ревизиям". Польский премьер-министр Дональд Туск в ответ заявил, что правда о Катыни не должна разделять российский и польский народы.

Слова вроде как все правильные. По российским меркам национальный лидер выступил вполне прилично. И коленопреклонение двух глав правительств в память о невинно убиенных явно произвело на поляков самое благоприятное впечатление. Но бросается в глаза, что российский премьер больше говорил о своем сочувствии жертвам и почти ничего - об ответственности палачей. И без нескольких весомых ложек дегтя не обошлось.

Владимир Владимирович, например, заявил: "Десятилетиями циничной ложью пытались замарать правду о катынских расстрелах, но такая же ложь и подтасовка возлагать вину за это на российский народ". Здесь явно подразумеваются звучащие с польской стороны требования к России признать свою моральную ответственность за Катынь и выплатить компенсации за погибших. В принципе слова Путина о мошеннических попытках возложить вину за Катынь на российский народ вполне могут принять на свой счет и сам Туск, и президент Польши Лех Качиньский, который ожидается в Катыни 10 апреля, когда состоятся чисто польские мероприятия в память о расстрелянных. Хотя связанные с Катынью польские претензии относятся, конечно же, не к российскому народу, а к российскому государству, которое объявило себя правопреемником СССР.

Еще Путин лицемерно заявил, что единственное, что может ограничить доступ к информации о катынской трагедии, - это соображения гуманитарного характера: дескать, нельзя допустить, чтобы пострадали родственники участников тех трагических событий. Так и видишь перед собой родственников катынских жертв, рыскающих по России с ножами и пистолетами, чтобы поквитаться с потомками мирно скончавшихся палачей.

На самом деле эти "гуманитарные соображения" призваны лишь оправдать нежелание российской военной прокуратуры рассекретить обвинительное заключение по катынскому делу, где названы все предполагаемые виновники. И забота здесь не о польской, а о российской общественности. Все важнейшие документы, содержащие, помимо прочего, имена причастных к катынскому преступлению, еще до начала официального расследования были переданы в копиях польским историкам и сейчас доступны в архиве Института национальной памяти. Но ведь если материалы российского следствия, в том числе список виновных, будут рассекречены, не будет никаких препятствий для их публикации в России и страна наконец узнает имена своих героев из состава карательных органов. А российской власти, очевидно, этого очень не хочется.

Главное же, Путин в Катыни не удержался и попрекнул поляков пленными красноармейцами, будто бы погубленными в 1920 году: "Полагаю, это мое личное мнение, что Сталин чувствовал свою личную ответственность за трагедию, связанную с советско-польским военным конфликтом 20-х годов, и совершил этот расстрел, исходя из чувства мести... Я, к стыду своему, не знал, что в 20-м году военной операцией в советско-польской войне, в советско-польском тогда конфликте, руководил лично Сталин. Я этого даже не знал. И тогда, как известно, Красная Армия потерпела поражение. В плен было взято довольно много красноармейцев. По последним данным, от голода, от болезней в плену польском умерли 32 тысячи".

Интересно, откуда наш премьер взял цифру 32 тысячи. Польские историки говорят о 18-20 тысячах умерших в плену красноармейцев, что подтверждается польскими документами и примерным числом захоронений. Наши же ура-патриоты обычно говорят как минимум о 60 тысячах будто бы убитых поляками пленных. Вероятно, это число понадобилось только потому, что оно превышает число поляков, расстрелянных НКВД весной 1940 года (около 22 тысяч).

Что же до Сталина, то он и в самом деле был одним из важных действующих лиц советско-польской войны 1920 года. Однако вряд ли он вообще имел представление о том, сколько именно красноармейцев умерло в польском плену (кстати сказать, в своей армии у них был не меньший шанс погибнуть от тифа и других эпидемических болезней). Как убедительно показал опыт советско-финской и Великой Отечественной войн, Сталин считал военнопленных красноармейцев трусами и предателями и после освобождения направлял их в ГУЛАГ. Мстить за их смерть в далеком 20-м ему просто в голову не могло прийти.

Путин вслед за некоторыми российскими историками сетует: "Вопрос, конечно, почему часть людей сослали в Сибирь, а часть взяли и расстреляли. Нет этому рационального объяснения, и в документах этого нет. Непонятно, зачем это было сделано, почему совершены эти преступления, с какой целью. Нет никакого объяснения, и ни одного намека на это нет". На самом деле в лагеря в Сибирь, а также в Среднюю Азию сослали членов семей расстрелянных в Катыни, а также тех поляков, кто офицером или "эксплуататором" не был, но представлялся неблагонадежным. Из офицеров же, за несколькими исключениями вроде Владислава Андерса, уцелели главным образом осведомители НКВД, а также, по выражению Берии, "правильно политически мыслящие" вроде Зигмунда Берлинга, кто готов был создавать новую польскую армию под советским контролем.

В стремлении Сталина иметь полностью подконтрольную себе польскую армию, а вместе с ней польское государство, и заключается причина того, что польских офицеров расстреляли в апреле и первой половине мая 1940 года. Сталин предполагал, что Германия не позднее мая начнет генеральное наступление во Франции, и собирался ударить ей в спину, когда вермахт увязнет, как он надеялся, на линии Мажино. Тогда Франция и Англия, равно как и польское правительство в изгнании, стали бы советскими союзниками, а пленных польских офицеров пришлось бы освободить. В подавляющем большинстве они коммунизму не симпатизировали, и новая польская армия под их командованием не была бы подконтрольна Москве. Поэтому Сталин и предпочел их расстрелять. Но такое объяснение вряд ли могло прозвучать из уст российского премьера.

Не удержался Путин и от тиражируемой российскими СМИ лжи о том, будто в Катыни вместе с расстрелянными польскими офицерами и репрессированными НКВД в 1937-1938 годах советскими гражданами лежат также и советские военнопленные, расстрелянные гитлеровцами. Между тем достоверно известно, что немцы советских военнопленных в Катыни не расстреливали и даже, не зная о том, что здесь похоронены польские офицеры, разместили рядом с местом расстрела штаб своего полка связи. Эта ложь понадобилась Путину для того, чтобы можно было в дальнейшем говорить, будто комиссия Бурденко всего лишь добросовестно заблуждалась, а не сознательно фальсифицировала факты, когда утверждала, что поляков расстреляли немцы. Немцы, дескать, там тоже расстреливали, так что ошибиться было нетрудно.

Путин также постарался, так сказать, утопить расстрел почти 22 тысяч поляков весной 1940 года в преступлениях Сталина против советских граждан, заявив: "Репрессии крушили людей, не разбирая национальностей, убеждений, религий. Их жертвами становились целые сословия... Логика была одна - посеять страх, пробудить в человеке самые низменные инстинкты, натравить людей друг на друга, заставить слепо и бездумно повиноваться". Таким не слишком элегантным способом российский премьер постарался уйти от обвинений в геноциде в Катыни.

Между тем товарищ Сталин национальности очень даже разбирал. В печальной памяти решении Политбюро от 5 марта 1940 года речь шла о расстреле именно польских офицеров и представителей "эксплуататорских" классов". Белорусские и украинские "эксплуататоры" репрессировались в рамках других постановлений и других списков. А незадолго до Катыни, в 1937-1938 годах, была проведена операция НКВД по "национальным контингентам", в рамках которой было расстреляны или брошены в лагеря сотни тысяч поляков, немцев, эстонцев, латышей, литовцев и представителей других "неблагонадежных" национальностей, вся вина которых заключалась в том, что они имели свои государства за пределами СССР. Среди этих операций "польская" была самой кровопролитной.

Итак, в ходе мемориальных церемоний никакого исторического прорыва в катынском вопросе, на который так надеялись польские политики и общественность, не произошло. Рассекреченных материалов следствия Путин полякам не передал и о возобновлении следствия, на чем настаивает польская сторона, не объявил. Более того, накануне траурных церемоний в Катыни был опубликован ответ военной прокуратуры на запрос из Страсбурга, в котором российская сторона отказалась предоставить суду материалы следствия. В документе российской прокуратуры для Страсбурга ни разу не прозвучали слова "преступление" и "убийство". Массовые расстрелы российские прокуроры назвали всего лишь "делом" или "событиями в Катыни".

Самое большее, на что оказались готовы российские власти в катынском вопросе сегодня, - это показ на канале "Культура" фильма Анджея Вайды "Катынь". Дело, конечно, хорошее, хотя если бы фильм демонстрировали бы по одному из двух главных телеканалов, правду о Катыни узнало бы гораздо больше людей.

Борис Соколов

Цитата:
В Польше критикуют ответ российской военной прокуратуры на запрос по катынскому делу
06.04.2010 21:18

В Польше подвергли резкой критике ответ российской военной прокуратуры на запрос Европейского суда по правам человека в Страсбурге относительно расстрелов польских офицеров в Катыни. Скандал разразился накануне встречи польского и российского премьеров - Дональда Туска и Владимира Путина, которые в среду примут участие в мероприятиях памяти жертв катынской трагедии под Смоленском.

Как передает из Варшавы корреспондент Радио Свобода Александр Лемешевский, родственники 12 расстрелянных в Катыни польских офицеров обратились в страсбургский суд, поскольку российская военная прокуратура в 2004 году прекратила продолжавшееся 14 лет следствие по делу о расстрелах в Катыни – виновных не нашли, а жертвам в реабилитации было отказано.

Накануне польские газеты опубликовали ответ военной прокуратуры на запрос из Страсбурга, в котором российская сторона отказалась предоставить суду материалы следствия. Кроме того, в документе ни разу не прозвучали слова «преступление», «убийство», вместо этого массовые расстрелы названы «делом» или «событиями в Катыни».

«Это ложь или доказательство непрофессионализма российских архивистов и историков, во что я не верю. Сохранились ведь документы, на соновании которых можно утверждать, что польских офицеров расстреляли», - заявил, комментируя ответ прокуратуры председатель польского Института национальной памяти Януш Куртыка.

По его словам, содержание письма прокуратуры расходится с тем, что говорят теперь о Катыни российские власти. «Мы ведем и будем вести дальше собственное следствие, которое необходимо для нашего государства», - подчеркнул Куртыка, отметив, что надежды на на тесное сотрудничество по этому делу с российской стороной закончились разочарованием.

Ничего, более ошеломляющего, судьба придумать не могла бы

10.04.2010, 11:56

Агентство "Рейтер" сообщает о крушении самолета с президентом Польши

При подлете к Смоленску сегодня разбился самолет, на борту которого находился президент Польши Лех Качиньский.

Об этом сообщает агентство "Рейтер". Другие подробности неизвестны, в том числе данные о погибших.

Качиньский вылетел в Смоленск с частным визитом. Он планировал посетить мемориальный комплекс в Катыни.
 

Цитата:
На самолете, потерпевшем аварию под смоленском, находится президент Польши Лех Качиньский - пресс-секретарь МИД Польши.
РИА- новости.
В результате авиакатастрофы с участием самолета президента Польши Леха Качиньского погибли 87 человек, передают телеканал "Россия 24".

Чего не успел сказать Лех Качиньский

 

http://www.svobodanews.ru/content/article/2010013.html

Президент Польши Лех Качиньский, погибший в авиакатастрофе под Смоленском, будет похоронен в субботу, спустя неделю после того, как он должен был произнести речь на траурной церемонии в Катыни.

Президент Лех Качиньский летел в Катынь, чтобы участвовать в траурных церемониях. Стало известно, что он хотел сказать, но волею случившейся трагедии не сказал.
 

Цитата:
Уважаемые представители катынских семей!

Уважаемые дамы и господа!

В апреле 1940 года более 21 тысячи польских пленных из лагерей и тюрем НКВД были убиты. Этот геноцид был совершен по воле Сталина, по приказу высшего руководства Советского Союза. Союз СССР и Третьего Рейха, пакт Молотова-Риббентропа и нападение на Польшу 17 сентября нашли свой страшный финал в катынском преступлении. Не только в лесах катынских, но и в Твери, Харькове, других – известных и еще неизвестных местах казней, были убиты граждане Второй Речи Посполитой, людей, которые были фундаментом польской государственности, непоколебимыми патриотами отчизны. В то же самое время семьи убитых и тысячи жителей восточной части довоенной территории Польши вывозились в глубь Советского Союза, где их непосильные страдания обозначили дорогу польской Голгофы Востока.

Наиболее трагической частью этой дороги была Катынь. Польских офицеров, представителей духовенства, чиновников, полицейских, пограничников уничтожали без судебных разирательств и приговоров. Они были жертвами необъявленной войны. Их убили, нарушая законы и конвенции, принятые в цивилизованном мире. Их солдатскую, человеческую честь, честь поляков, растоптали. Ямы смерти навсегда должны были скрыть тела расстрелянных и правду о преступлении. Мир никогда не должен был об этом узнать. Семьи жертв лишили права скорбить открыто, оплакивать и права достойно сохранять память близких. Земля спрятала следы преступления, а ложь должна была стереть его из памяти людей.

Решение спрятать правду, принятое теми же людьми, которые были виновниками этого преступления, стало одним из фундаментов польских коммунистов в послевоенной Польше. На этой лжи была основана Польская Народная Республика. То было время, когда за память, за правду о Катыни платили очень большую цену. Однако близкие убиенных и другие отважные люди стойко сохраняли память об этом, боролись за нее и передавали новым поколения поляков. Они пронесли ее через все время коммунистического господства и передали соотечественникам - свободной, независимой Польше.

Поэтому им всем, а особенно катынским семьям, мы обязаны высказать уважение и благодарность.От имени Польской республики выражаю самую глубокую благодарность за то, что защищая память о своих близких, вы спасли настолько важную часть нашего польского самосознания и национальной тождественности.

Катынь была болезненной раной польской истории, на многие десятилетия отравившей польско-российские отношения. Так давайте сделаем так, чтобы катыньская рана могла наконец в полной мере зажить и зарубцеваться. Мы уже близко к этому. Мы, поляки, оцениваем должным образом то, что сделают россияне в последние годы. Той дорогой, которая сближает наши народы, мы должны идти дальше, не останавливаясь на ней и не отступая.

Все обстоятельства катынского преступления должны быть до конца выяснены и проанализированы. Важно юридически подтвердить невинность жертв, раскрыть все документы, касающиеся этого преступления. Чтобы катынская ложь навсегда исчезла из жизни. Мы требует сделать это прежде всего для памяти о жертвах и уважения к страданиям их семей. Но требуем также во имя общих ценностей, которые должны строить фундамент доверия и партнерства между народами-соседями во всей Европе.

Давайте вместе отдадим дань памяти убиенным и помолимся над их могилами. Слава героям! Слава их памяти!

 

 

Документы, свидетельствующие о преступлении

 

1959 г., марта 3, Москва. Записка председателя Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР А. Н. Шелепина первому секретарю ЦК КПСС Н. С. Хрущеву с проектом постановления Президиума ЦК КПСС об уничтожении дел по операции, санкционированной решением Политбюро ЦК ВКП (б) от 5 марта 1940 г.

№ 632-щ
Особая папка
Сов. секретно
Товарищу Хрущеву Н.С.

В Комитете государственной безопасности при Совете Министров СССР с 1940 года хранятся учетные дела и другие материалы на расстрелянных в том же году пленных и интернированных офицеров, жандармов, полицейских, осадников, помещиков и т. п. лиц бывшей буржуазной Польши. Всего по решениям специальной тройки НКВД СССР было расстреляно 21857 человек, из них: в Катынском лесу (Смоленская область) 4421 человек, в Старобельском лагере близ Харькова 3820 человек, в Осташковском лагере (Калининская область) 6311 человек и 7305 человек были расстреляны в других лагерях и тюрьмах Западной Украины и Западной Белоруссии.

Вся операция по ликвидации указанных лиц проводилась на основании Постановления ЦК КПСС от 5 марта 1940 года. Все они были осуждены к высшей мере наказания по учетным делам, заведенным на них как на военнопленных и интернированных в 1939 году.

С момента проведения названной операции, т. е. с 1940 года никаких справок по этим делам никому не выдавалось и все дела в количестве 21857 хранятся в опечатанном помещении.

Для Советских органов все эти дела не представляют ни оперативного интереса, ни исторической ценности. Вряд ли они могут представлять действительный интерес для наших польских друзей. Наоборот, какая-либо непредвиденная случайность сможет привести к расконспирации проведенной операции, со всеми нежелательными для нашего государства последствиями. Тем более, что в отношении расстрелянных в Катынском лесу существует официальная версия, подтвержденная произведенным по инициативе Советских органов власти в 1944 году расследованием Комиссии, именовавшейся: „Специальная комиссия по установлению и расследованию расстрела немецко-фашистскими захватчиками в Катынском лесу военнопленных польских офицеров“.

Согласно выводам этой комиссии все ликвидированные там поляки считаются уничтоженными немецкими оккупантами. Материалы расследования в тот период широко освещались в советской и зарубежной печати. Выводы комиссии прочно укрепились в международном общественном мнении.

Исходя из изложенного, представляется целесообразным уничтожить все учетные дела на лиц, расстрелянных в 1940 году по названной выше операции.

Для исполнения могущих быть запросов по линии ЦК КПСС или Советского правительства можно оставить протоколы заседаний тройки НКВД СССР, которая осудила указанных лиц к расстрелу и акты о приведении в исполнение решений троек. По объему эти документы незначительны и хранить их можно в особой папке.

Проект постановления ЦК КПСС прилагается.

Председатель Комитета Государственной
безопасности при Совете министров СССР
А.Шелепин

 

Росархив впервые опубликовал секретные документы о Катынской трагедии

Напомним, в СССР так называемый Катынский архив десятилетия хранился в тайне в качестве высшего госсекрета. Сегодня, как передает ИТАР-ТАСС, он был размещение в интернете по решению президента РФ Дмитрия Медведева.

В этой связи, по словам Артизова, "принято решение о размещении на официальном сайте Федерального архивного агентства электронных образов подлинников документов о Катыни, которые хранятся у нас в Российском государственном архиве социально-политической истории".

"Я еще раз хочу сказать, что электронные образы нигде на официальных сайтах правительственных наших органов не размещались, и размещение на нашем официальном сайте - первое", - заявил Артизов. Он также отметил, что поскольку это были документы особой важности, сверхсекретные, доступ к ним имели единицы.

"Это знаменитые документы из пакета номер 1, пакета, который десятилетия хранился в закрытом архиве Политбюро ЦК КПСС на правах особой важности, и вскрывать этот пакет имели право только генеральный секретарь и руководитель канцелярии аппарата ЦК или заведующий общим отделом в присутствии генерального секретаря. Никто другой доступа к этому пакету не имел", - сказал глава Росархива.

Он напомнил, что пакет номер 1 был передан последним генсеком ЦК КПСС первому президенту России Борису Ельцину. Пакет был вскрыт в сентябре 1992 года комиссией по ознакомлению с документами Архива президента РФ. "Там были обнаружены записка народного комиссара внутренних дел Берии от марта 1940 года с предложениями о расстреле и ликвидации военнопленных польских офицеров".

Из записки Берии "вытекает, что в лагерях для военнопленных содержатся всего, не считая солдат и унтер-офицерского состава (затем отпущенных по домам), 14 тысяч 736 бывших офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, жандармов, тюремщиков, осадников, разведчиков, по национальности свыше 97% - поляки", сообщил Артизов. Далее, как из записки следует, предлагается рассмотрение дел провести без вызова арестованных и без предъявления обвинения.

Он отметил, что "на этой записке имеются подлинные резолюции Сталина и ряда других членов Политбюро, то есть Ворошилова, Молотова, Микояна. "Там же, в этом пакете, находится текст постановления Политбюро от 5 марта 1940 года, где выражается согласие с предложениями Берии о расстреле польских офицеров", - сообщил Артизов.

"Против этого предложения НКВД карандашом отмечено, что этот вопрос вынесен в особую папку и соответствующее постановление Политбюро по данному вопросу принято", - сообщил Артизов. По его словам, в пакете хранится рукописная записка, датированная 1959 годом, где тогдашний руководитель КГБ Александр Шелепин информирует руководство компартии об уничтожении дел на расстрелянных польских офицеров.

Артизов сообщил, что в октябре 1990 года по поручению Бориса Ельцина копии документов были переданы президенту Польши Леху Валенсе и были опубликованы в Польше. Глава Росархива заявил, что советские лидеры, которые возглавили страну после Сталина, знали о Катынском преступлении. "На конверте, кстати, записи имеются, которые говорят о том, что подобные документы вскрывали периодически руководители партии, знакомились с ними, а потом также эти документы запечатывали и клали в архив до лучших времен", - сказал Артизов.

Глава Росархива опроверг версию о том, что поляков расстреливали немцы

Андрей Артизов отверг версию о том, что польских военных в Катыни и ряде других мест Советского Союза могли расстрелять немецкие оккупанты. По его словам, еще есть люди, которые подвергают сомнению документы, "связанные с катыньским преступлением, говорят, что это фальшивка, говорят, что такие документы сделаны по заказу и никакого расстрела польских офицеров в Катыни не было, а расстреливали немцы", передает РИА "Новости".

"Надо иметь в виду, что расстрелы в соответствии с постановлением Политбюро от 5 марта 1940 года проводились в трех местах. Под Харьковом, Пятихатка, в Катыни под Смоленском и в Медном, тогда Калининской, ныне Тверской губернии", - сказал он.

"И когда нам говорят о том, что это (архивы особой папки ЦК КПСС) фальшивки, то если в Катыни и Пятихатке немцы были и, например, в Катыни действительно есть свидетельства, что в 1941 году немцы проводили расстрелы, значит, действительно какой-то немецкий след можно найти, то что же делать нам с Медным, где никогда не было немецких оккупантов, территория всегда была советской", - сообщил глава Росархива.

"И основной объем расстрелянных польских офицеров и генералов падает как раз на это место - Медное. Там самое большое количество поляков было расстреляно в соответствии с этими решениями", - сказал Артизов.

Глава Росархива заявил, что необходима совместная работа российских и польских экспертов по выверению списков расстрелянных польских и советских граждан в Катыни и других местах, где есть массовые захоронения. По его словам, в списке жертв могли оказаться и те, кто каким-то чудом выжил в этой мясорубке, устроенной сталинским режимом.

"Совместная работа российской и польской стороны по выверению списков расстрелянных, вот такой, когда мы плотно сидим и с каждой фамилией разбираемся, пока не проведено", - отметил Артизов." И потому, считает он, специалистам России и Польши предстоит совместно выверить документы, "чтобы установить истину до последней фамилии".

Переданные Россией Польше 67 томов следствия по катынскому делу не принесли новой информации

http://echo.msk.ru/news/679235-echo.html

Переданные Россией Польше 67 томов следствия по катынскому делу не принесли новой информации. 

Об этом заявили в Институте национальной памяти Польши. Там заявили, что "все указывает на то, что это те же самые документы, которые прокуроры института изучали в октябре 2005-го года". 

Напомним, в конце апреля Росархив по указанию Медведева впервые разместил на своем сайте электронные образцы документов о расстрелах в 40-м году пленных польских военнослужащих. 8 мая он сам передал и.о.президента Польши Брониславу Коморовскому дополнительные материалы по катынскому делу.

 

Обращение Ярослава Качиньского к россиянам

 

 

 Россия отказалась возобновлять расследование "катынского дела": сроки истекли

Цитата:
Медведева попросили возобновить расследование катынского дела

http://www.lenta.ru/news/2010/05/27/katyn/

Международное правозащитное общество "Мемориал" опубликовало открытое письмо президенту Дмитрию Медведеву, в котором критикуется работа Главной военной прокуратуры РФ по расследованию катынского дела. Авторы письма просят президента приказать Генеральной прокуратуре РФ провести проверку качества этого расследования.

В частности, "Мемориал" настаивает, что в рамках дела должны быть поименно названы все потерпевшие, а также установлены все виновники массовых расстрелов, включая высшее руководство СССР, и дана "адекватная юридическая квалификация их деяний". Кроме того, предлагается рассмотреть вопрос о возобновлении расследования катынского дела, закрытого в 2004 году.

Как следует из письма, персональное перечисление всех расстрелянных поляков необходимо, чтобы все они были признаны жертвами политических репрессий и могли быть реабилитированы.

Кроме того, правозащитники считают, что неверно возлагать ответственность за расстрелы лишь на сотрудников НКВД, деяния которых были квалифицированы как превышение власти, приведшее к тяжким последствиям. Как говорится в письме, "Главная военная прокуратура сознательно исключила высшее партийно-государственное руководства СССР из числа соучастников" и "демонстративно проигнорировала решающее участие в преступлении Сталина, Молотова и других, давших санкцию на расстрел польских граждан".

В заключение авторы письма пишут, что полное расследование катынского дела необходимо как для нормализации российско-польских отношений, так и для того, чтобы "тень сталинских преступлений не ложилась на современную Россию".

Дело о гибели 14 тысяч пленных польских офицеров, расстрелянных на территории СССР весной 1940 года, было возбуждено в 1990 году. Спустя 14 лет Главная военная прокуратура официально прекратила расследование, посчитав, что погибших нельзя считать жертвами политических репрессий и указав на то, что исполнители преступления - сотрудники НКВД - давно мертвы.

Родственники расстрелянных офицеров пытались опротестовать решение прокуратуры в российском суде, но безуспешно.

http://www.newsru.com/russia/31may2010/katyn.html

Возобновление расследования так называемого "катынского дела" о расстреле органами НКВД СССР польских офицеров в марте 1940 года невозможно. Для этого нет оснований. Кроме того, срок давности истек, заявил в понедельник главный военный прокурор России Сергей Фридинский.

***

В апреле 2006 года 70 родственников погибших в Катыни польских офицеров обратились в Европейский суд по правам человека по поводу ненадлежащего расследования Россией обстоятельства этого преступления. Претензии к России, если исходить из международных норм компенсаций, могут в будущем составить до 4 млрд долларов США.

Россия 8 мая 2010 года передала Польше 67 томов уголовного дела номер 159 по Катыни. Ранее Польше никогда не передавались материалы уголовного дела - только архивные данные. 

Институт национальной памяти (ИНП) Польши предлагает включить полученные 67 томов в материалы следствия, которое проводит с 30 ноября 2004 года в рамках ИНП Комиссия по расследованию преступлений против польского народа в Варшаве. Как считают в ИНП, 67 томов следствия российской главной военной прокуратуры, которые в 2005 году по приглашению российской стороны изучали следователи ИНП, не дали новой важной информации, связанной с убийством польских офицеров в 1940 году.

Те, кто жив, до сих пор не понесли никакой ответственности

МАЙОР ЗАКИРОВ
Оп.: Новая Польша №12/2000, номер страницы после текста на ней

— Меня к нему не допускают, — сказал Михал Журавский, польский консул в Москве.

— А что, он сидит?

— Нет, он работает в КГБ.

О том, что майор КГБ из Смоленска Олег Закиров разыскивает тех, кто участвовал в катынских расстрелах, консул узнал из статьи в «Московских новостях». Вскоре после этого, проезжая через Смоленск, консул захотел увидеться с ним.

— Воскресное утро. Звоню. Отвечает мужской голос. Майор Закиров охотно соглашается на встречу. Но прежде я должен получить разрешение его начальства в Сbr /моленске. Звоню. Велят обождать полчаса. Опять звоню: никаких препятствий, однако, интересующее меня лицо как раз находится в командировке. Набираю номер Закирова. Занято, занято, занято... Через несколько часов он, наконец, звонит сам. Встретиться со мной не может. Вроде бы нужно согласие высшего начальства КГБ. В Москве звоню высшему начальству. Всякий раз снова и снова повторяю, о чем идет речь. Спустя какое-то время там перестают брать трубку. Начинаю хлопотать через советский МИД. Обещают: да, конечно, сию минуту... Тем временем мне опять надо ехать в Смоленск.

Едем вместе.

Поздний вечер. На поиски квартиры Закирова я отправляюсь одна.

— Боюсь, как бы он не указал мне на дверь, — говорит Михал Журавский. — Неловко было бы за Польшу.

Почти новые жилые корпуса. Черное жерло ворот. Ни намека на свет. Не могу найти номер квартиры. И уж вовсе не приходит в голову, что за одной дверью могут жить две семьи. Фамилии ни на одной двери не указаны. Когда я, наконец, спрашиваю девочку-подростка, здесь ли живет Олег Закиров, в узком коридорчике появляется соседка. Испытующе глядя на меня, говорит:

— Да, здесь.

Прохожу дальше. Что, если выгонит? Одна из дверей в самом деле громко хлопает. Но из другой выходит мужчина лет тридцати с небольшим. Я представляюсь. Он приглашает в комнату.

— Могу ли я привести сюда... того знакомого, который вам звонил?

— Он частным образом?

— Да-

— Тогда, пожалуйста.

Комната обставлена со вкусом и свидетельствует о достатке. Дочь сейчас принесет традиционный чай с вареньем. Жена к нам не выйдет. ~гйц~

— Боится, — говорит майор Закиров. — Мне всего год до пенсии остался, у нас ведь выслуга — год за два. Если уволят, на что и где мы жить будем?

В этом доме мы с Журавским — не первые поляки. Здесь уже побывали и режиссер Марцель Лозинский, и писатель Марек Новаковский. И всякий раз жена Закирова, инвалид II группы, сердечни-ца, в страхе застывала за дверью.

А 11 апреля президент Польской Республики получил от президента СССР документы, подтверждающие советское преступление в Катынском лесу.

— Несколько лет назад, — говорит Закиров, — я, работая тут, понял: что-то нечисто с этой Каты-нью. Ведь если где-то стоит дом отдыха КГБ, то, наверно, не для того, чтобы там копали. Прошлым летом я начал работать в комиссии по реабилитации советских граждан Смоленской области. Стал говорить со здешними пенсионерами. И они сказали, что поляков наши расстреливали. Один сказал, другой... — говорили о том времени, когда сами работали в НКВД.

К примеру, Иван Титков. Сейчас ему 83 года. Тогда он был шофером у девяти начальников Смоленского УНКВД. Я даже взял у него письменное подтверждение, что в Катыни расстреливали. Да, о том, что расстреливали, говорилось, но стреляли-то будто бы немцы! Титков написал, что в Катыни расстреливали наши, но — советских граждан. О поляках он сперва говорить боялся. Наконец подтвердил, что

Новая Польша №12/2000 41

и поляков тоже расстреливали. На его глазах их привозили вагонами и выгружали в Катыни. И больше никто их не видел. Это было в 1940 году.

Принес я эту бумагу генералу Шиверских, начальнику в Смоленске. Есть Горбачев, гласность есть, реабилитация, ну я, дурак, поверив в это, пошел. Бумагу у меня чуть из рук не вырвали. Глаза квадрат-ные, паника, испуг. Дальнейшие поиски запретили. Меня это взбесило. Наверху гласность, а внизу — все по швам трещит... И чем дальше от Москвы, тем больше. Я продолжал искать. Нашел пенсионеров: Ивана Ноздрева и Кирилла Бороденкова. Оба смоленские. Именно Бороденков и проболтался, назвал несколько имен тех, кто расстреливал поляков. Большинства, кажется, уже нет в живых. Бороденков даже написал мне эти имена, но потом перетрусил: когда журналист пришел — он выгнал его из дому. Страх хватает за горло. Еще с 37-го года страх... Вот и Бороденков, сам видел расстрелыциков, а сегодня твердит: ничего не знаю. И хотя был одним из исполнителей, сегодня говорит: я не стрелял.

— Теперь я могу рассчитывать только на журналистов, — продолжает Олег. — И на Сахарова. Я написал ему и Егору Яковлеву, главному редактору «Московских новостей». Известно, какая это сме-лая газета. И появился у меня журналист Жаворонков. Я помог ему проникнуть в Козьи Горы, так называется само это место. Катынь — это целый район.

Проникнуть в Катынь, разве это трудно? — подумала я. Дорога ведь открыта. Однако назавтра, впервые оказавшись на той территории, я поняла: доступны осмотру лишь крест невдалеке, поставлен-ный в память о трагедии, гранитная доска с надписью да несколько символических погребений. Но само место расстрела увидеть можно только через калитку в сетке или через ворота у самой дороги. Калитка обычно закрыта, а скоба на воротах носит следы недавней сварки.

Так как майор Закиров не выполнил указаний своего начальства, с ним стали вести беседы. Не помогло. Тогда обнаружилось, что он плохо работает: грубиян, занимается критиканством, нарушает партийную этику. С предложением об его увольнении выступила парторганизация.

Кроме того, майор Закиров предстанет перед судом чести. А за дисциплинарные нарушения будет держать ответ и перед обычным судом.

И вот майор Закиров пишет главному редактору Яковлеву, к тому же депутату Верховного совета СССР. Яковлев посылает запрос главе КГБ Крючкову. Крючков присылает в Смоленск комиссию. Но вскоре намечен дружественный визит в Москву президента Ярузельского. Так что Москва не рекомен-дует раздувать это дело. Меч над головой майора Закирова зависает в воздухе. Однако приказа убрать его все же нет. Обвинения не сняты.

— Зачем вы пошли в КГБ?

¦— Это было время застоя. Время Брежнева. Даже сам Сахаров говорил, что КГБ — единственная не коррумпированная, не прогнившая организация. А я хотел пойти туда, где можно что-то сделать, что-то создать. Но потом убедился, что это не совсем так. В основном я занимался делами, связанными с контрабандой и со спекуляциями. В Афганистане я тоже был, боролся преимущественно с контра-бандой наркотиков.

— Вы были в Афганистане?

— Два года.

— Это вас как-то изменило?

— Я перестал бояться.

Большая толстая зеленая тетрадь. Записи обо всех встречах в рамках частного расследования Олега Закирова.

— Эти бумаги, — говорит он, — я хотел бы вручить представителю Польши в официальной обета-новке.

Закиров показывает фотокопию письменных показаний Бороденкова. Неумелой рукой выведен-ные каракули сегодня выносят смертный приговор доброй памяти тех, кто умер, и спокойной старости тех, кто 50 лет тому назад в Козьих Горах нажимал на курок: Глаздовский, Афанасьев, Стельмах, Грибов, Сивченко...

— Если просто отдать эти записи, — объясняет Закиров, — то либо они пропадут, либо из меня сделают шпиона. И, пожалуйста, до официальной встречи с вашим представителем не публикуйте ни слова из того, что я сейчас говорил.

42

— Но как устроить эту встречу? — нервничает консул Журавский и на следующий же день, еще в Смоленске, пытается получить соответствующее разрешение от тамошнего начальства КГБ.

— Ничего не имеем против, — говорят ему. — Но майор Закиров должен сам обратиться с>1гакой просьбой к своему непосредственному начальнику.

Для польской стороны это неприемлемо. Как же быть?

Спустя некоторое время из польского посольства в Смоленск отправлены два письма: одно — на имя начальника Смоленского УКГБ с приглашением Закирову, другое — ему самому с копией приглашения.

В начале июля в консульство вошли двое мужчин, которые сообщили, что майору Закирову разрешено встретиться с официальными представителями Польши.

25 июля посол Польши в Москве Станислав Цёсек торжественно вручает золотые медали Опекуна мест национальной памяти тем людям, с чьей помощью удастся открыть правду о польских трагедиях на советской земле. Среди них и Олег Закиров. Вспыхивают фотокамеры, крутятся магнитофонные ленты...

— На любую беседу с журналистом я обязан получить согласие начальства и произносить только заранее утвержденный текст, — говорит Закиров. — Таковы требования высшего начальства КГБ. Как я мог им подчиниться?

Его жена в Смоленске глотает последние таблетки из весьма солидного до недавнего времени запаса коринфара.

— Правильно ли предавать сегодня огласке фамилии тех, кто расстреливал в Катыни? Была ли у них возможность отказаться? Не расстреляли бы их самих в этом случае? К тому же те, кто умер, уже ушли от ответственности. И вся ненависть обращается на тех, кто еще жив. Справедливо ли это? — спрашиваю я Геннадия Жаворонкова, журналиста «Московских новостей», одного из главных исследователей «белых пятен».

— Да, правильно. Те, кто жив, до сих пор не понесли никакой ответственности: ни моральной, ни материальной. К примеру, Эссен, заместитель начальника, ведавшего смертными казнями, спокойно живет себе в Москве, получает приличную пенсию как участник войны. Недавно я нашел еще одного участника катынской трагедии: Мазур его фамилия, до недавнего времени он был членом редколлегии одного еженедельника, его приглашают в школы, он рассказьшает там о своих боевых подвигах. Поймите, общество до сих пор видит в них героев войны. Разумеется, существуют разные степени ответственности, об этом не следует забывать. Прежде всего речь, конечно, идет о тех, кто несет главную ответственность. Я отыскал десятерых. Встречаться не желают. Я знаю их адреса, телефоны. Еще нашел одну женщину, которая подтверждает: да, стреляли наши. Но громко говорить об этом не решается. Поймите, ей страшно. Но не только в страхе дело: ей все эти годы платили за то, чтобы она говорила, будто своими глазами видела, как немцы расстреливали. До сегодняшнего дня она получает деньги из КГБ, чтобы поддерживать эту версию...

— Почему вы этим занимаетесь?

— Пока народ сам не очистится, он не будет народом. Ему надо разобраться, в чем есть его вина, а в чем ее нет. Непосредственной целью расстрела в Катыни бьшо уничтожение людей. Но была и высшая цель: уничтожить польскую нацию, ликвидировав ее интеллигенцию. В Польше об этом говорят открыто. У нас еще нет. -1

«Орловская правда», орган Орловского горкома КПСС и горсовета, 22 июня 1990 г. публикует письмо: «Польская земля полита кровью наших солдат и офицеров, и не только из-за фашистских пуль. Погибали наши солдаты, а также командиры и от предательских выстрелов. Боевики так называемой Армии Крайовой стреляли им в спину... Я пишу об этом, потому что сегодня там, в Польше, распространяется гнусная клевета, будто в Катыни советские солдаты расстреливали интернированных офицеров. Эту инсинуацию подхватили и некоторые наши средства массовой информации, несмотря на то, что давно установлено: на местах расстрела были найдены немецкие патроны и гильзы... И.Степанов, ветеран войны и труда города Орел»*

P.S. Благодаря стараниям польского посольства в Москве и польского МИДа семья Закировых ныне живет в Польше.

 

Комментарии

vik on 21 сентября, 2010 - 17:08

 Мосгорсуд установил инициатора засекречивания катынского дела 

Мосгорсуд выяснил, кто являлся инициатором засекречивания постановления Главной военной прокуратуры России о прекращении расследования катынского дела, однако его имя не называется.

Как передает «Интерфакс», об этом сегодня рассказал журналистам представитель правозащитного центра «Мемориал» Александр Гурьянов. Сообщается, что следующее заседание по данному делу, которое рассматривается в закрытом режиме, состоится 11 октября.
Мосгорсуд во вторник приступил к рассмотрению иска "Мемориала", сотрудники которого считают незаконным засекречивание постановления.

Весной 1940 года в Смоленской области под Катынью сотрудниками НКВД были расстреляны почти 22 тысячи польских граждан - в основном пленных офицеров польской армии.