Общественно-политический журнал

 

Ключевую роль в регионе Ближнего Востока сейчас играют неарабские державы

Долгое время основной конфликт на Ближнем Востоке разворачивался между арабскими государствами и Ираном. Однако это в прошлом, утверждает издание Foreign Policy. Конкуренция, которая, скорее всего, будет формировать Ближний Восток, разворачивается между тремя неарабскими соперниками: Ираном, Турцией и Израилем. 

Если раньше арабский мир был политическим сердцем Ближнего Востока,  сейчас ключевую роль в регионе играют неарабские державы. Арабы окзались в уязвимом положении, поскольку Иран расширяет свое влияние, а Соединенные Штаты сокращают свои обязательства. Именно эта уязвимость перед иранской угрозой лежит в основе исторических «соглашений Авраама» между ОАЭ и Израилем.

Но это соглашение является таким же рычагом против Турции, как и против Ирана. Вопреки тому, что говорил Дональд Трамп, эта сделка не символизирует новый, более мирный Ближний Восток, а лишь подчеркивает усиление соперничества между арабами, иранцами, израильтянами и турками. Фактически, это может привести к более масштабным и опасным региональным гонкам вооружений и войнам.

Про Иран с его стремлением к обладаюнию ядерным потенциалом и использованием прокси для влияния на арабский мир известно давно. А вот Турция, которая стала непредсказуемым нарушителем стабильности на гораздо более обширной территории – явление относительно новое. Поняв, что с западными партнерами дела не ладятся, Турция теперь более решительно принимает свое исламское прошлое. Ее притязания на влияние, которое Турция имела в бывших владениях Османской империи, больше нельзя отвергать как пустую риторику. Турецкие амбиции теперь стали силой, с которой нужно считаться.

Например, Турция сейчас контролирует часть Сирии, имеет влияние в Ираке и сопротивляется влиянию Ирана как в Дамаске, так и в Багдаде. Турция активизировала военные операции против курдов в Ираке и обвинила Иран в предоставлении убежища курдскому противнику Турции, Рабочей партии Курдистана (РПК).

Турция участвовала в гражданской войне в Ливии и совсем недавно решительно вмешалась в спор на Кавказе между Арменией и Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха. Официальные лица в Анкаре также присматриваются к расширению своей роли на Африканском роге и в Ливане, в то время как арабские правители беспокоятся о поддержке Турцией «Братьев-мусульман» и их претензиях на право голоса в арабской политике.

Каждое из трех неарабских государств оправдывает такие посягательства необходимостью обеспечения безопасности, но есть и экономические мотивы: например, доступ на иракский рынок для Ирана или выгодные позиции для Израиля и Турции в освоении богатых газовых месторождений в Средиземном море.

Как и следовало ожидать, турецкий экспансионизм сталкивается с региональными интересами Ирана в Леванте и на Кавказе, и обе эти страны сталкиваются с интересами России. Влияние Кремля на Ближнем Востоке не ограничивается конфликтами в Ливии и в Сирии, а также в Нагорном Карабахе на Кавказе, но распространяется на дипломатическую арену от ОПЕК до Афганистана. Москва поддерживает тесные связи со всеми ключевыми игроками в регионе, иногда склоняясь в пользу одного, а затем другого. Чего она хочет от Ближнего Востока, остается неясным, но с ослаблением внимания со стороны США сложная сеть связей Москвы будет играть огромную роль в формировании будущего региона.

Израиль тоже расширил свое присутствие в арабском мире. В 2019 году Трамп признал полувековые претензии Израиля на Голанские высоты, и аннексия частей Западного берега, хоть и отложена в долгий ящик, остается гипотетической угрозой. Однако «соглашения Авраама» предполагают, что арабы готовы смотреть на это сквозь пальцы, чтобы укрепить свои позиции. Они хотят компенсировать снижение интереса Америки к Ближнему Востоку союзом с Израилем против Ирана и Турции. Они видят в Израиле опору, которая поможет их большой игре за влияние в регионе.

Напряженность между Ираном и Израилем не утихает по мере того, как Иран все глубже проникает в арабский мир. Две страны ведут войну на истощение в Сирии и в киберпространстве, а Израиль также делает все возможное, чтобы сорвать ядерную и ракетную программы Ирана. 

Нынешняя региональная позиция Турции, охватывающая Ирак, Ливан, Сирию и Африканский Рог, находится в прямом противоречии с политикой, проводимой Саудовской Аравией, ОАЭ и Египтом.

При этом отношения Турции с Израилем, Саудовской Аравией, ОАЭ и Египтом на протяжении последних десяти лет ухудшаются. Иран поддерживает ХАМАС против Израиля, Турция последовала его примеру, но также разозлила арабских правителей, поддержав «Братьев-мусульман». 

Все это говорит о том, что движущая сила на Ближнем Востоке – не идеология или религия, а старомодная «реальная политика». Если Израиль укрепит позицию Саудовской Аравии и ОАЭ, можно ожидать, что те, кто чувствует угрозу от этих стран, например, Катар или Оман, будут полагаться на Иран и Турцию в вопросах защиты. Но если израильско-арабский союз даст Ирану и Турции повод объединить усилия, агрессивная позиция Турции на Кавказе и в Ираке может стать проблемой для Ирана. Военная поддержка Азербайджана со стороны Турции теперь совпадает с поддержкой Баку со стороны Израиля, а Иран, Саудовская Аравия и ОАЭ пришли к согласию, беспокоясь о последствиях успешного маневра Турции в этом конфликте.

Поскольку эти накладывающиеся друг на друга соперничества распространяются по всему региону, противостояния, вероятно, станут более непредсказуемыми, как и возможные тактические союзы. В свою очередь, это может вызвать вмешательство России, которая уже доказала, что умеет использовать расколы в регионе в своих интересах. Китай может последовать ее примеру; его разговоры о стратегическом партнерстве с Ираном и ядерной сделке с Саудовской Аравией вполне могут быть всего лишь вступительным актом, ведь Ближний Восток граничит с западной границей Китая, а значит, попадает в зону его интересов. 

Александра Аппельберг